Адепты! Соблюдайте тишину, вы на занятиях, а не в кабаке!
Я в это время шмыгнула к одному из окон, где частично скрылась от взглядов адептов за пилястрой, и заняла позицию, позволяющую мне незаметно подавать знаки Леопольду и Мелихаро. Демон остался позади магистра, на лице его отражались попеременно самоотверженность и растерянность. Заметив, что Леопольд замер с открытым ртом, не зная, что сказать дальше, я сделала воодушевляющий жест, который магистр сумел верно истолковать:
Сегодня лекцию о магии эпохи Железных войн буду читать вам
и пакостными улыбками, расцветающими то в одном углу аудитории, то в другом, но первую атаку мы отбить не успели: Мелихаро запоздало охнул и принялся тереть спину Леопольду, где в одночасье появился довольно скабрезный рисунок мелом. Не успела я подумать, что адепты третьего курса продемонстрировали тем самым миролюбивость своих натур, остановившись на столь безобидной шалости, как окно распахнулось, словно от случайного сквозняка, и порыв ветра унес свиток с трибуны по удивительнейшей траектории, успев нахально чиркнуть меня им по носу. Когда магистр, закончив отряхиваться от мела, повернулся к аудитории, то оказалось, что читать ему больше нечего.
Мелихаро, несмотря на все знаки магистра, лишь беспомощно таращился на него, лихорадочно копаясь в свитках. Не нужно было особенно присматриваться, чтобы понять, что произошло магистру Леопольду, не забывшему наложить на себя пару-тройку защитных формул, не пришло в голову проделать то же самое с текстами, и, конечно же, адепты этим воспользовались. "Наверняка это старое доброе заклятие перемешивания букв, подумала я с досадой. Годы идут, а оно все еще работает!".
Молчание затягивалось, а хихиканье раздавалось все громче. Напряженное лицо демона вдруг озарила какая-то идея и он шепнул пару слов магистру.
Перейдем к иллюстративной части, объявил Леопольд с некоторым облегчением. Ничто не поможет вам проникнуться духом старой магии так, как рисунки!
И он шагнул к стене, где Мелихаро еще до начала лекции успел развесить порядочное количество иллюстраций. Надо сказать, то были не слишком старательные копии работ старых мастеров. В пору, когда Железные войны занимали умы не только нескольких чародеев с кафедры магической истории, манера рисовать была весьма своеобразной и более напоминала те узоры, которыми нынче украшали горшки и тарелки. На гравюрах, о которых я толкую, обычно изображали самые славные моменты жизни магов прошлого, восполняя недостаток мастерства избытком метафорических деталей. Поэтому просветлевшее на мгновение лицо Леопольда при виде первого же рисунка порядком скисло сомнений при трактовке не вызывали только имена магов, которыми были озаглавлены эти картины.
Раулле Сизый, зычно объявил Леопольд, ткнув пальцем в первое изображение. Вспарывает дракону живот прямо в полете!
Вообще-то, раздался ехидный голосок из-за трибуны, Раулле тут седлает пегаса и мчится на нем к эльфам!
Провались ты пропадом, пробурчал Леопольд, заслышав, как сдавленно смеются ученики, но перешел к следующей картине.
Милинда Аура, прочитал он торжественно и с некоторым сомнением прибавил, превращается в свирепого медведя и пожирает уродливого тролля!
Выходит замуж за прекрасноликого короля Дарана, облаченная в традиционный северный наряд, в голосе адепта слышалось удовлетворение от свершающейся мести.
Лайорк Торрельский, с ожесточением человека, загнанного в угол, выкрикнул Леопольд, безжалостно побивает камнем вражеское войско!
Приносит ликующему народу скрижали, где увековечены слова о перемирии между гномами, эльфами и людьми! настал миг торжества для бедняги-адепта, который отродясь не пользовался таким восхищением сверстников. Теперь же его последняя фраза потонула в свисте и улюлюканье, которым прочие ученики выражали законное сомнение в познаниях магистра Леопольда.
То было прямое объявление войны и магистр Леопольд был достаточно вспыльчив, чтобы принять его.
Ах так? вскричал он и выхватил из-за пазухи какой-то листок. Ну что же, отбросим пустопорожнюю болтовню и перейдем к практике!
Мессир, завопила я, бросаясь к нему. Не вздумайте!..
Но мой крик потонул в шуме, издаваемом разбушевавшимися адептами, которые принялись подзуживать своего лектора ехидными возгласами: "Давно пора!", "Покажите же нам древнюю магию!", "Не спутайте слова, умоляем!".
Глава 14, в которой магистр Леопольд входит во вкус и проводит после лекции практические занятия, а затем еще и экскурсию
здравомыслия, посчитал иначе, и до того, как я успела выхватить у него из рук злополучный листок, он успел произнести пару строк. Конечно, адепты должны были удивиться сцене, разыгравшейся перед их глазами подобное обращение слуги со своим господином выглядело совершенно непочтительным но на это у них не хватило бы времени.
Первой действие старой магии ощутила на себе я мне показалось, что к моему лбу приложили осколок льда, который в сотни раз холоднее, чем обычная замерзшая вода. То отзывалась на древние слова метка, поставленная королем Ринеке. Меня ожгло холодом, но никто не услышал мой вскрик, ведь всего пару мгновений спустя порыв ледяного ветра распахнул окна с такой силой, что засовы и крючки отлетели в стороны, а стекла не осыпались лишь потому, что были укреплены двойным или тройным заклинанием закаливания. Ветер, ворвавшийся в аудиторию, был не просто дыханием гор севера он нес с собой снег, подобного которому я не видела до сих пор. Некоторые снежинки были величиной с монету, не меньше, и своими острыми ледяными краями могли легко оцарапать кожу до крови. Я повалилась на пол, закрыв голову руками, точно так же поступили и все прочие: магистру Леопольду послужила защитой трибуна, Мелихаро нырнул под стол, адепты тоже с визгом спрятались под столы и лавки. С опаской я приподняла голову и увидела, как ветер и снег рисуют в воздухе цветы дивной красоты, тут же осыпающиеся тысячами сверкающих кристаллов льда. Да, как и говаривал магистр Аршамбо, в магии прошлых столетий имелась своя красота, вот только приятнее от этого она не становилась.