За стол сели Подтелков, Кривошлыков, Дорошев, Криушев, Шурупов, Кудинов. Чтобы избежать упреков делегации по поводу участия в переговорах иногородних, Щаденко не показывался в зале. Но все члены Донревкома нуждались в его помощи. Поэтому Ефим Афанасьевич находился в коридоре, а Кудинову поручили информировать его и получать советы.
Пышный, дородный Бирюков, заметив красную скатерть, поморщился и поспешно убрал свои крупные холеные руки под стол. Потом, взявшись кончиками пальцев за край покрывала, завернул его и демонстративно положил локти на голые доски. Подтелков за всем этим наблюдал молча, уголками глаз.
Прошу вас изложить цель приезда в ревком, спокойно сказал Федор Григорьевич сидевшему напротив Бирюкову.
Но тот продолжал молчать, рассеянно глядя в угол: видимо, они тоже заранее условились, кому начинать разговор.
Кашлянув, Агеев сурово произнес:
Войсковому правительству стало известно, как несколько казачьих частей созвали самовольно в Каменской съезд, поддались агитации большевиков. Ревком считает себя верховной властью на Дону, а законное правительство объявил вне закона. Вы недавно выпустили листовку, призывающую казаков к братоубийственной войне.
И стал костить большевиков направо и налево, со спокойного тона перешел на наглый, надменный. По лицу забегали бурые пятна гнева.
Ревком сам боится казаков, а потому напустил в Каменскую разные большевистские отряды. Завели переписку с Лениным, просите у него денег, оружия! гневно бросал Агеев.
Разрешите, разрешите, перебил нетерпеливо Подтелков. Но Агеев протестующе махнул рукой.
Войсковое правительство обсудило ваш неказачий поступок, решило указать на заблуждение и договориться по-мирному, не проливая братской крови.
Разрешите! Подтелков вскочил, решительно выпрямился. Я все объясню. Вы спрашиваете, чего мы хотим? Извольте! Это атаман Каледин и все вы неказачью политику ведете! Это вы развязываете братоубийственную войну! По-вашему, это казачья политика, чтобы казака опять, как в пятом году, посылать убивать рабочих, сажать им на шею буржуев, которых вы в Новочеркасске пригрели. За то, что отцы-звери убивают своих сынов, стоящих за большевиков, жаловать их урядниками, вешать им медали по-казачьи это? Ваши есаулы Чернецов, Лазарев расстреливают десятками, сотнями шахтеров, измываются над крестьянами это по-казачьи? А мы за трудовой народ! Вместе с трудовым народом гибли в окопах, вместе и новую жизнь добывать будем... Если вы за народ, откажитесь от власти, передайте ее народу, и никакой
братоубийственной войны не будет.
Горячились, доказывая каждый свою правоту. Много раз Кудинов выходил в коридор, советовался с Щаденко, и тот, оживленно жестикулируя, разъяснял бессмысленность затеянного маскарада.
А спор все продолжался. Выступил Кривошлыков, ему возражал Бирюков. Десятки раз вскакивал и, возмущенно бася своим могучим голосом, парировал наскоки противника возмущенный Подтелков. И только когда, коптя, испуганно замигали лампы, досасывая остатки керосина, а за окном забрезжил январский рассвет, обе стороны решили прекратить бесполезные переговоры. Хитрый, рассудительный Агеев сам внес это предложение. В конце концов, думал он, ночь потрачена не зря. Подготовлена почва для того, чтобы заманить ревкомовцев в Новочеркасск.
Надеюсь, мы ссориться не будем? устало улыбаясь, спросил Агеев у Подтелкова. Наш перерыв связан с разногласиями. Разойдемся, успокоимся, улягутся страсти и все обдумаем, чтобы собраться снова.
Подтелков неопределенно пожал плечами:
Ревком не возражает против мирного разрешения возникшего конфликта. Мы всегда выступали против гражданской войны.
Вот и прекрасно! подхватил живо Агеев. Значит, переговоры прерываются временно и будут скоро продолжены. Я предлагаю встретиться в Новочеркасске, так сказать, в центре, где мы могли бы успешнее разрешить все разногласия. Там могут присутствовать все члены правительства, сам атаман.
Агеев говорил наигранно спокойным тоном, но в голосе словно звучал вызов: «Если вы уж такие храбрецы от имени всего казачества выступаете, власть взяли, то посмотрим, хватит ли у вас смелости явиться в столицу Дона!»
Понимая это, Подтелков решительно отрезал:
Когда вы прикажете прибыть в Новочеркасск?
Дата вашего приезда требует согласования.
Донревком готов для переговоров в Новочеркасске.
А в коридоре Щаденко решительно требовал прекратить эту говорильню и ни в коем случае не соглашаться на поездку.
Это безумие, пустые надежды! горячился он. Перемирия никакого не может быть! Неужто не понятно, чего хочет Каледин?
Проводив делегатов, Подтелков вступил в спор.
Ну ты, брат, сгущаешь краски, заявил он, я тоже не против применения силы, где она необходима, но зачем же искусственно разжигать гражданскую войну? Мало тебе крови?
В голове Подтелкова глубоко сидела идея о братской казачьей солидарности, возможности договориться с врагами революции мирным путем. Как известно, много позже ему пришлось поплатиться жизнью за эту слепую веру.
Вскоре делегация ВРК Подтелков, Кривошлыков, Кудинов, Лагутин, Скачков отправилась в Новочеркасск.