А вы что, не знаете, что всякие изыскания называются полем? Полевые изыскания, ответил Мозгалевский и пристально посмотрел на меня.
Скорей, скорей бы уехать!
Сегодня мне выдали аванс пятьсот рублей. Дали железнодорожную форму: китель и брюки и две «гаечки». Вечером я оделся, ввернул в каждую петлицу по «гаечке» и беспрепятственно прошел без перронного билета на вокзал. Походил по перрону и вернулся домой. А там вовсю собирают меня в путь-дорогу. Хлопочет мама, укладывает белье. Невестка, жена брата, всегда злая и неулыбчивая, помогает матери и ласково смотрит на меня. Как только я уеду, она сразу же переберется в мою комнату.
Я уже купил ружье-одностволку, порох, дробь. Купил прямую трубку и несколько пачек «капитанского» табаку (такой табак курил Лавров). Я хоть сейчас готов в путь. Но нет команды. И приходится ждать, ждать, ждать. Я плохо сплю: то мечтаю, как буду охотиться в тайге, там много всякого зверья, то со страхом думаю о том, как меня разоблачат и с позором выгонят из экспедиции...
Рад вас видеть, сказал Мозгалевскому высокий, с приплюснутым черепом, пожилой изыскатель в великолепном костюме. Это начальник участка Градов. В экспедиции шесть партий, по три на участок. Мы подчиняемся Градову.
Как отдохнули? спросил Мозгалевский, поднимая на лоб очки.
Как отдохнул? Превосходно отдохнул. Градов окинул взглядом планшеты, кальки. Думаю, что вам по сравнению с другими партиями повезло, сказал он, постукивая мундштуком папиросы о большой плоский ноготь.
Вы имеете в виду правобережный вариант?
Да, имею в виду правобережный вариант. Я его изыскал три года назад.
А левый берег совершенно не в счет?
Левый берег? Да, совершенно не в счет.
А пойменный?
Что пойменный? Градов округлил ноздри и чуть вздернул голову.
Возникает еще пойменный вариант. Надо ознакомиться с ним.
Знакомьтесь. Но знайте, что будет принят только правобережный, строго сказал Градов.
А я и не возражаю, неожиданно мягко улыбнулся Мозгалевский, больше того: полагаю, что и впрямь нам нечего мудрить. Надо брать ваши рекогносцировочные изыскания и переводить в окончательные.
Да, это будет самое правильное, и тут я ваш первый помощник.
Чудненько! сказал Мозгалевский и опустил на переносье очки.
Я уже почти всех знаю, кто входит в нашу партию. Шесть путейцев, четыре геолога, завхоз и радист. Радист живет в Москве и прямо оттуда поедет на изыскания. Лыков в нашей партии. Ирина, та высокая девушка с веселыми глазами, тоже с нами. Я рад этому. С нами и смугленькая Тася. Среди путейцев два молодых инженера Зацепчик и Покотилов. У Покотилова в левой черной брови пучок белых волос. Он рослый, флегматичный. Зацепчик, несмотря на молодость, уже лысоват, все лицо у него в угрях. По-моему, с таким лицом надо быть скромнее, но он держится надменно. Есть еще старший техник-путеец Коля Стромилов. Мозгалевский его зовет ласково Коля Николаевич. Коля Николаевич немногим старше меня. Ему двадцать три года. Но он уже был в двух экспедициях, может вести пикетаж, нивелировать. В свое время он кончил курсы геодезистов.
Целый год в тайге это не зонтик раскрыть. Если у кого неуживчивый характер, пропадет! Тебе говорил Олег Александрович: «Мы с вами сработаемся»? спрашивает он меня.
Говорил.
Он это всем говорит. И имей в виду: если не сработаетесь, то будешь виноват только ты.
Почему?
Так это ж ясно, как пирог с брусникой: он старый изыскатель, а ты?
Я тут же с ним соглашаюсь, опасаясь, как бы разговор не пошел по линии уточнения моего изыскательского стажа.
И сегодня не уехали. Но все идет к тому, что скоро тронемся в путь. Вот о чем говорил Мозгалевский с завхозом партии Сосниным.
Вы составили опись имущества? спросил Мозгалевский.
Никак нет! ответил Соснин. Длинный, он ходит в немыслимых бриджах, в шинели, подметающей пол.
Составьте, немедленно составьте. Один экземпляр положите в вагон с грузом, другой дадите мне, третий себе в бумажник. Вдруг крушение, и иск не примут. Описи-то нет!
В каком поезде пойдет груз?
В вашем. Вместе с ним поедете.
Соснин задумался.
Тогда зачем же три? в раздумье сказал он. Если будет крушение, то и мой экземпляр и тот, что пойдет с грузом, одновременно погибнут. Значит, хватит и двух. Вам один и мне один.
Насчет крушения я на всякий случай сказал. Бог милостив.
В бога не верю. Значит, крушение возможно? Соснин опять задумался.
Да нет, что вы, голубчик, я просто так... извиняющимся тоном сказал Мозгалевский.
Значит, пошутили? Проверяете, не трус ли Соснин? Смею вас заверить... повысил голос завхоз.
Да нет, что вы, стал успокаивать его Мозгалевский.
Трусом никогда не был! загремел под стеклянными сводами голос Соснина.
Очень рад, очень рад, поспешно сказал Мозгалевский. Успокойтесь и, пожалуйста, составьте три экземпляра описи.
Все же три?
Три.
Есть! Соснин щелкнул каблуками и ушел.
Какой темпераментный, удивленно произнес Мозгалевский и пошевелил усами, нельзя ничего сказать.
Тася фыркнула и посмотрела на меня из-под шторки. Я засмеялся.
Между прочим, мы едем тем же поездом, каким и Соснин, сказал Коля Николаевич. Лавров звонил из наркомата и дал распоряжение отправить первую группу: завхозов, буровых мастеров и техников.