Спасибо, ответил Вотинцев. Без них нам не обойтись.
Значит, договорились, заключил Захаренко. Вы продумайте свои соображения, а я потолкую с заводскими коммунистами. Через два дня встретимся и обсудим план наших совместных действий
Мигунов отвернулся к стене, пытаясь заснуть. Вотинцев кое-как пристроился рядышком, но тут в дверь деликатно постучали.
В чем дело? спросил Сергей.
Товарища Вотинцева просят к телефону. Междугородная!
Лейтенант надел брюки и вышел в коридор.
Слушаю, Вотинцев, сказал лейтенант.
Ты извини, Сергей, что я так поздно, услышал он Голос Струнина. Или, наоборот, рано. Какие новости по нашему адресу?
Пока ничего интересного, Тимофей Иванович. Учительница, кроме школы, нигде не бывает. Домой к ней бегают только детишки из класса: дня без нее прожить не могут, хотя у них и каникулы.
Ладно, немного подумав, сказал Струнин. Ждать хватит. Сытин сообщил первую фразу: «Я привез вам привет от родных». Понял?
Понял, сообразив, что капитан называет пароль, усмехнулся Сергей. Старо.
Не остри, недовольно сказал Струнин. Дело не в новизне. Ответная реплика: «Слава богу, а то мы уже собрались давать телеграмму».
Лейтенант, словно все еще всерьез не веря, повторил пароль и отзыв. Струнин продолжал:
Сытин утверждает, что сам не знает, с кем ему надлежало встретиться в Среднекамске. Письма Сытин отправлял на имя Тихонова, но, как известно, такой по книгам домоуправления не значится. Демин умер, новые жильцы ни о чем понятия не имеют. Предложи-ка эту «драматургию» учительнице: она осталась сейчас единственным человеком, жившим тогда по этому адресу в Среднекамске.
Есть, ответил Вотинцев. Задачу понял.
Тогда у меня все, сказал капитан. Работайте
Я привез вам привет от родных.
Что вы сказали?! слегка опешив, спросила девушка, глядя на него круглыми от удивления глазами.
Я привез вам привет от родных, уже вяло, больше для порядка, повторил Сергей, понимая, что ни о каких паролях девушка знать ничего не знает, и даже обрадовался этому.
Не очень остроумно, если учесть, что родных у меня давно нет, гневно ответила Демина и быстро пошла по улице.
Простите, Тоня, догнав ее, сказал Вотинцев. Я из госбезопасности.
Потом они сидели в ее чистенькой комнате, стены которой оживляла обложка «Огонька» и фото артиста Бернеса из кинофильма «Истребители».
Жили мы небогато, рассказывала Тоня. Я семилетку кончала. Мама умерла, когда мне было четыре года, а папа болел и подолгу не работал. Денег, конечно, не хватало, и папа пустил квартиранта. Человек он был молчаливый, без
претензий, вежливый такой. Работал на железной дороге и дома бывал редко. Петр Сергеевич говорил, что сопровождает составы на Дальний Восток. За квартиру платил аккуратно, водку не пил, но соседей почему-то сторонился. Ходил всегда в форме
Значит, звали его Петр Сергеевич Тихонов! переспросил Сергей. А документы вы у него когда-нибудь видели?
Нет. Мне и в голову не приходило.
И жил он у вас, конечно, без прописки?
Да нет, с пропиской у него вроде все было в порядке.
А люди у него часто бывали?
Нет, очень редко. Да и то, по-моему, одни и те же. Он говорил, что это товарищи по работе.
Вещей у него было много?
Какие вещи! Чемоданчик маленький, и тот он, когда уезжал, с собой брал.
«Неплохо устроился, подлец, размышлял Вотинцев. Легализовался где-то в другом месте, а у Деминых соорудил закуток для отсидки на крайний случай. Долгие отлучки маскировал дальними поездками, и для хозяев все выглядело вполне убедительно».
Когда папа умер, продолжала Тоня, я предложила Тихонову искать другую квартиру. Я его как-то стеснялась и оставаться с ним в пустом доме мне не хотелось.
Как это было воспринято? поинтересовался Сергей.
Попросился пожить еще две недели, пока себе жилье не подыщет, и я согласилась.
Что он делал в те дни?
Да я не присматривалась. Мне не до него было Но с квартиры ушел, а вскоре я в Нижнеуральск уехала, в педучилище поступила.
Как же он все-таки выглядел? Ну, что-нибудь особенное в лице, в разговоре, в походке, спросил Вотинцев.
Тоня задумалась, машинально водя ложечкой в пустом стакане.
Нет, ничего не припоминаю, наконец сказала она. Бесцветный какой-то. Обычный. Мне вот недавно на улице показалось, что вроде его встретила, кивнула даже, а он и глазом не повел. Видно, обозналась.
Сергей от такой новости даже привстал со стула.
Он, что, опять был в форме железнодорожника?
Нет, в обыкновенном костюме.
«Тоня не обозналась! раздумывал чекист. Ее могла бы ввести в заблуждение железнодорожная форма: стандартная одежда делает похожими многих людей. Но раз этот человек был в костюме и показался ей Тихоновым Если он в городе это для нас уже интересно».
Хотите еще чаю, предложила хозяйка, когда молчание совсем затянулось. С вареньем.
Нет, нет, спасибо, заторопился лейтенант. Я итак у вас засиделся.
Тоня мягко улыбнулась, понимающе повела тонкими плечами, и Вотинцев на миг пожалел, что отказался от чая. «Девушка и вправду очень милая. Молодец Иван. Разбирается в людях. Вот распутаем это дело обязательно ее в кино приглашу», решил лейтенант, но сказал деловито: