Именно тогда и были выбраны пятьсот воинов, сказал Арминий, представляя себе эту сцену.
Так и было. У римлян сейчас несколько тысяч пленных есть из чего выбрать. Центурионы осматривали нас, выбирая самых больших и сильных. Они не теряли времени даром: нас повели прямо к подножию холма, где был алтарь Друза. Легионеры построились большим каре со своими щитами; пятьдесят из нас были загнаны туда первыми. Германик приказал нам выбирать противников и убивать друг друга или быть распятыми. Когда его приказ был переведен, некоторые воины отказались.
Их сразу прибили к крестам. Остальные согласились, как трусы, и нам бросили оружие. Несколько мужчин сразу атаковали Германика они были убиты дротиками и стрелами. Тем, кто остался, дали последний шанс подчиниться, прежде чем тоже быть убитыми. Тудрус вздохнул.
«Боги, Германик хитер», подумал Арминий.
Значит, вы сражались?
Да. Победителям каждой схватки давали недолго времени отдохнуть, а потом мы начинали снова. Мы продолжали, пока не остался только я. Голос Тудруса был приглушен, его взгляд был прикован к земле между согнутыми коленями. Тогда меня связали рядом с Германиком, и привели еще пятьдесят человек и заставили сделать то же самое. За ними последовала третья группа и так далее. Весь процесс занял несколько часов, и ближе к концу нас осталось десять человек. Мы дрались друг с другом, пока нас не стало пятеро. Из пятисот осталось пять. Голос Тудруса замер.
Арминий и Мело были поражены этой ужасающей историей, их взгляды были устремлены на Тудруса, но теперь они встретились, в каждом отражалась одна и та же пылающая ярость.
Германик приказал офицеру подбросить монету, чтобы решить, кто будет сидеть рядом, пока две другие пары сражаются друг с другом, продолжил Тудрус. Они делали то же самое, когда нас осталось трое. Можно сказать, что мне повезло я «выиграл» оба раза, когда был сделан бросок, так что я успел дважды смог отдохнуть, в то время как другие бедолаги не имели передышки вообще. Последний воин, с которым мне пришлось сражаться, так устал, что едва мог держать меч. Тудрус издал короткий неприятный смешок. По крайней мере, его конец был быстрым.
У тебя не было выбора, сказал Арминий.
Измученные глаза Тудруса смотрели на него. У каждого человека есть выбор.
Они бы распяли тебя, если бы ты отказался сражаться.
Это верно. Я мог бы выбрать смерть в самом начале, но я этого не сделал. Вместо этого я убил восьмерых воинов. Восьмерых из моего племени. Каким человеком это меня делает? спросил Тудрус дрогнувшим голосом.
Выжившим, сказал Арминий, думая, что поступил бы так же.
Это за то, что выжил, сказал Тудрус, делая непристойный жест.
Наступившую неловкую тишину нарушил Арминий. Германик тебе что-нибудь сказал?
Он сказал, что его легионы готовы и ждут, как только ты и дворняги, которые следуют за тобой по пятам, наберешься храбрости, чтобы сражаться.
Кровь стучала в ушах Арминия. Зная, что люди наблюдают, он глубоко вздохнул и спросил Что знаешь о передвижениях Германика?
Я слышал разговоры о марше на запад, чтобы соединиться с войсками, которым было поручено сокрушить ангривариев, сказал Тудрус.
Крупица информации имела смысл, решил Арминий. К нему вернулось спокойствие, когда он обдумывал наилучший план действий. Он был целью Германика, поэтому легионы ничего не выиграют от перехода через Альбис и ведения войны на востоке. На севере лежал океан, на северо-западе находились римские союзники. Направляясь на юг, его враги еще глубже зайдут на территорию племен предприятие слишком рискованное даже для Германика и его огромной армии. Запад или юго-запад были единственными направлениями, которые имели смысл. «Итак, игра в кошки-мышки продолжается. Хорошо. Время на нашей стороне, а не Германика».
Он пытается спровоцировать тебя на битву, сказал Мело, вступая в разговор.
Он пытается, и у него ничего не получится. Рано или поздно мы поймаем его легионы в нужном месте, а потом будем сражаться. Поднявшись, Арминий схватил Тудруса за плечо. Ты хорошо справился. Я благодарю тебя. Пусть мои целители займутся твоими ранами. Затем ты сможешь отдохнуть, поесть и попить.
Тудрус, казалось, не слышал. Посоветуешься ли ты с богами, прежде чем сворачивать лагерь?
Арминий не был набожным фанатиком, но Донар оказал ему помощь в победе над Варом, он был в этом уверен. Также неплохо было следовать традиции. Да, вполне вероятно. Почему ты спрашиваешь?
Тудрус поднялся на ноги. Он был на добрых полторы ладони выше Арминия и, несмотря на свои раны, все еще оставался прекрасным физическим образцом. Я отдам себя богу. Донару. Моя жизнь за ваш успех в битве.
Потрясенный, Арминий сказал Ты измотан. Ты
Тудрус оборвал его. Моя жена умерла два года назад, вскоре после того, как нашего малыша унесла лихорадка. Все мои боевые братья мертвы или рабы. У меня нет причин жить, Арминий. Я буду висеть на дереве. Я отдам свою плоть на съедение воронам Донара. Пусть моя жертва умилостивит бога грома.
Взгляд Арминия переместился на Мело, который пожал плечами, как бы говоря: «Почему бы и нет?» Снова взглянув на Тудруса, Арминий спросил: Ты уверен?