Не останавливайся. Метилий осторожно толкнул его в спину. Если ты будешь стоять и таращиться, кто-нибудь заметит. Выглядите целеустремленными, и у нас будет меньше шансов, что нас остановят.
Метилий был прав, решил Пизон, но он все еще чувствовал себя преступником, пойманным на месте преступления. Низко опустив голову, избегая взглядов мужчин, он направился к большому залу, обращенному ко входу. Они обошли группу трибунов незамеченными. Различные клерки бросали на них подозрительные взгляды, но ни один из них не попытался остановить их. У всех остальных есть причина быть здесь, понял Пизон. Он огляделся вокруг. Если Туберон появлялся, им приходилось уклоняться. Его сердце заколотилось, когда один из легионеров, подметавших дорожку, заметил их, но вместо того, чтобы окликнуть их, солдат покачал головой, как бы говоря «Безумцы». Стараясь сохранять спокойствие, Пизон отвел взгляд.
Метилий подошел ближе. Что ты собираешься сказать часовым у входа в зал? А тем, что снаружи святилища? прошептал он.
Теперь Пизон хотел, чтобы земля разверзлась и поглотила его. Победа над людьми у входа была удачей, но ожидать помощи Фортуны в преодолении большего количества охранников граничило с безумием. Я еще не знаю, прошипел он.
Лучше придумай что-нибудь и чертовски быстро. Метилий отступил на шаг, оставив Пизона во главе их небольшой группы.
С пересохшим ртом, с узлом в желудке, Пизон продолжал действовать из-за упрямства. Это все, что у него осталось.
К его удивлению, хорошее настроение Фортуны сохранилось. Один из двух часовых у массивных ворот главного зала не просто знал Пизона он был ему должен приличную сумму. У заядлого игрока, солдата закончились монеты во время недавней долгой ночи, проведенной за игрой в кости.
Вопреки его здравому смыслу, Пизон отдал ему должное. Он не мог быть более рад в этот момент.
Гай, сказал он, поднимая руку. Мы идем в святилище, чтобы выразить наше почтение Гай не слишком обрадовался этому заявлению. Его взгляд переместился на своего спутника, затем вернулся к Пизону. Кто дал вам разрешение?
Пропусти нас, и я забуду о причитающейся мне монете, сказал Пизон тихим голосом. Откажись, и я переломаю тебе гребаные ноги в следующий раз при следующей нашей встрече.
Рот Гая зашевелился. Все в порядке. Их послал сюда их центурион, сказал он товарищу. Бросив на Пизона мрачный взгляд, он отошел в сторону и пробормотал Быстрее!
Пизону не нужно было повторять дважды. Кивком головы он показал Метилию и остальным, что они должны следовать за ним.
Пизон бывал в зале с выложенным плиткой полом в дни выплаты жалованья за четыре месяца, когда погода была слишком суровой, чтобы оставлять солдат на улице, но чувство благоговения все же охватило его, когда он вошел. В массивном прямоугольном зале доминировал двойной ряд массивных колонн, расходившихся по обеим сторонам. Пространство между ними заполняли внушительные расписные статуи императорской семьи, а огромное изображение Тиберия, больше любого другого, занимало пол перед дверями. Святилище находилось через дверной проем посередине задней стены, а под ним находилась кладовая, в которой хранились деньги легионов.
Удивленный тем, что зашел так далеко, и нуждаясь в том, чтобы собраться с мыслями, Пизон остановился перед подобием Тиберия и склонил голову, как бы молясь.
Что ты сказал? спросил Метилий.
Не обращай внимания, ответил Пизон, не желая раскрывать простоты своего успеха.
Метилий оглядел статую. Что бы это ни было, дважды это не сработает. Двое часовых у святилища выглядят
так, словно караулят самого Арминия.
Пизон присоединился к нему, и его краткое удовольствие исчезло.
Стражники с суровыми лицами казались теми, кто может бросить вызов шести растрепанным солдатам. Он и его спутники не могли задерживаться на месте, не вызывая подозрений они должны были действовать. Пизон почти слышал, как Фортуна начинает хихикать.
Пизон! Голос Дульция.
Желчь подступила к горлу Пизона, когда он заметил Туберона, входящего в зал позади них. За ним следовали три штабных офицера. Усилием воли Пизон продолжал притворяться, что молится императору.
Облегчение наполнило его, когда Туберон вошел в кабинет слева, но огромная проблема, стоявшая перед ними, осталась. Должны ли они рискнуть и попытаться войти в святилище или уйти из зала как побитые гончие? Второй жалкий вариант укрепил решимость Пизона. Он повернулся к своим товарищам. Мы так близко. Мы не можем сейчас уйти!
Наступившая звенящая тишина привела Пизона в ярость. Трусливые ублюдки! прошипел он. Вы со мной?
Наконец: неохотные кивки и бормотание «да».
Следуйте за мной. Глубоко вздохнув, Пизон обогнул статую Тиберия и направился прямо к часовым.
Изложи свое дело. Вызов был дан сразу.
Рад встрече, брат, самым дружелюбным тоном сказал Пизон. Он указал на своих товарищей. Мы солдаты Пятого, как и вы. Многие из нас также были в Восемнадцатом, при Варе. Вы знаете нашего центуриона, Тулла. Пизон приободрился от кивков часовых. Мы хотели бы отдать дань уважения орлу.
Старший из двух часовых выпятил челюсть. Это крайне необычно.