Успак долго молчал, он хотел заговорить один или два раза, но не мог. А Ульвар ничего не заметил. Наконец Успак осторожно спросил:
А сколько лет тебе, Ульвар сын Вигдис?
После дня середины лета будет восемнадцать, ответил он.
Успак вновь улегся и долго молчал. Наконец он заговорил:
А твоя мать еще жива и все еще не замужем?
Ульвар отвечал «да». Успак тогда сказал:
Хотел бы я узнать побольше о твоей матери, Ульвар. Сдается мне, что замечательная и смелая она женщина, если удалось ей воспитать такого достойного похвалы сына как ты. Она очень заботится о тебе, твоя мать?
Ульвар ответил:
Когда мне было пятнадцать, она отдала мне Вадин и половину всего своего имущества, так что никто не может меня упрекнуть в бедности и отсутствии власти, хоть я и незаконнорожденный. А себе она построила усадьбу в лесу. Берг зовется тот хутор. Но сама она живет в Вадине. Но ты прав, и не знаю я другой столь же мужественной женщины. И совсем не жалею я, что не знал своего отца.
И принялся он рассказывать о своей матери, и чем больше говорил, тем больше Успак спрашивал, и под конец узнал все и о смерти Гуннара, и о мести Вигдис, и обо всем, что случилось позже. И за разговором прошла почти вся ночь. А под конец Успак сказал:
Многим обязан ты своей матери и должен отплатить ей великой любовью и уважением. И нету ей равных, как я погляжу, по силе и уму, и никто сильнее нее не любил своего сына.
Твоя правда, отвечал Ульвар. И надеюсь я, что настанет день, когда смогу я отплатить ей за все.
Успак сказал:
Ты потерял свой драккар и имущество, но если останешься ты у меня на лето, то не придется тебе жалеть об этом и не возвратишься ты домой бедным осенью. И будешь ты владеть этим кораблем на половинных началах, и получишь долю от добычи как хёвдинг.
Ульвар его поблагодарил, а потом сказал, что собирался отправиться в Исландию. Успак спросил, есть ли у него там дело. Ульвар ответил:
Ты из Исландии, Успак. Не знаком ли тебе Вига-Льот сын Гицура из Скомедала?
A y тебя к нему дело? немного погодя спросил Успак.
Может, и так, заметил Ульвар.
Может, он друг твоей матери? спросил тогда Успак.
Не друг он моей матери, ответил Ульвар, и ничего хорошего мы от него не ждем. Но хотелось бы мне посмотреть, как примет он меня, ибо он и есть мой отец.
Странно будет, усмехнулся Успак, если не обрадуется он такому красивому и мужественному сыну. И вряд ли мог он забыть такую женщину, как твоя мать.
Никогда
он не спрашивал о нас, ответил Ульвар, и знаю я, что есть у него жена и ребенок в Исландии, но хочу я передать ему привет от матери, которую он обманул и бросил.
Успак помолчал, а потом проговорил:
Нет его в Исландии, и слышал я, что уехал он из страны много лет назад а жена его и дети умерли.
Он был твоим другом? спросил Ульвар.
Нет, сказал Успак, не большим, чем твоей матери.
Ульвар успокоился и почувствовал, что хочет спать. И немного погодя почувствовал он его руку на своем лице. Ульвар открыл глаза: Успак открыл люк в палубе, и на них теперь падали лучи солнца. Успак склонился над ним.
Ты стонал во сне, Ульвар, сказал он. Я просто хотел посмотреть, что с тобой. Спи.
XLIII
Осенью Успак и Ульвар гостили у Сигвальда ярла в Нортумберленде; он был другом Успака и хорошо принял Ульвара и щедро одарил его богатыми подарками.
Однажды вечером они сидели у Успака и пили. Тогда спросил Успак:
Так ты, Ульвар, хочешь отыскать своего отца?
Когда я был дома, отвечал ему Ульвар, то хотел этого больше всего. И очень печалился, что я незаконнорожденный. И считал я, что должен быть сильнее и смелее тех, у кого есть отцы. И думал я, что отправлюсь к нему и потребую виру за свою мать и себя и все то зло, что он ей причинил.
Но могло получиться, что нашел бы ты его, тихо сказал Успак. И он мог бы принять тебя с любовью и порадоваться, что у него такой сын.
Но не мог бы он похвалиться тогда, заметил Ульвар, что его это заслуга. И не стал бы я благодарить его. И не кажется мне, что обязан я ему чем-то, кроме жизни. И от этого дела не будет ему большой чести. Но в походе я понял, что хорош сам по себе и это твоя заслуга, Успак. И не нужен мне теперь отец, и не хочу я его любви. И все равно мне, кто он мерзавец или еще кто.
Успак сказал:
А твоя мать если прознает он о тебе и приедет к Вигдис свататься?
Сказать правду, отвечал Ульвар, лучше бы не делать этого. Ибо сказала она однажды, что лучшей вирой было бы ей получить его окровавленную голову. И редко она говорила о нем, а потом всегда бывала подолгу грустна. И не нравилось ей, что хочу я поехать в Исландию.
Успак сказал:
Это были суровые слова, Ульвар.
Ульвар ответил ему:
Но в суровых условиях довелось жить моей матери в молодости, когда уехал он из страны и оставил ее с ребенком. И никогда он не хотел узнать о нас.
А ты точно знаешь, что не хотел он знать вас? спросил Успак.
И еще говорила она мне, что он плохой и бессердечный человек.
Суровые слова это сына об отце, Ульвар, вновь сказал Успак и вздохнул.
Он не научил меня лучшим, засмеялся Ульвар, и может статься, похож я на него.