Разбери их тут! Слухи один другому про́тивные, а что мы можем тут?..
А ты упрекаешь меня в желании заполучить добра поболее. А зачем тут
горбиться и кровушку проливать? Хоть так возместить тяготы жизни.
Да ладно тебе, Данилка. Пашкова Истому встречал?
Это тот, что тоже в атаманах ходит? Встречал. Пыжится, как и остальные. Вот бы хотелось послушать кого из них в откровенном разговоре. Интересно, что у них на уме?
Как и у тебя, Данилка! Одна выгода их тревожит и подвигает на всякие там интриги и заговоры. Всяк ищет выгоду для себя. Вот и бегают от одного царя к другому. И всякий раз клятву и присягу на Святом Писании произносят. И что? Им нарушить любую клятву что нам плюнуть. Противно!
Что это ты, Сафрон? Не иначе, как что худое задумал. Признавайся!
Пошёл ты, Данилка! Без тебя тошно на душе, а ты со своими вопросами!
Ты это брось, десятник! Мне ты нужен здоровый и весёлый. У нас с тобой и так мало дружков, а ты так себя ставишь! Угомонись и живи полегче.
Вскоре Сафрон услышал от старого знакомца весть, что сильно его расстроила. Он вопросительно смотрел на казака и не мог поверить.
Сам слышал, как князь Шаховский говорил, что они с Мишкой Молчановым устроили всё с этим царевичем.
А кто такой этот Молчанов?
Ещё тот прохиндей! Ещё с первым царём дружбу водил. Шастает по Польше и Угорщине, и мутит всех, собирает средства для продолжения смуты на Руси. Что-то ему от этого должно перепасть, уверен.
Откуда ты всё это знаешь?
Я постоянно был поближе к царю, Димитрию Ивановичу, когда он рвался в Москву. И этого Мишку сам лично два раза сопровождал по делам к Польской границе. Ушлый мужик!
Он что, знатного рода, этот Мишка?
Какое там? Просто сын боярский или что-то такое. Вот и выслуживается.
И что теперь делать нам, мне?
Да что хочешь, Сафрон! Я, например, собираюсь отхватить для себя поболе, и до дому подамся. Раз такое дело, то больше нечего рисковать шкурой. Для кого? Ради этих бегунков-перебежчиков? Нет уж, перебьёмся!
Этот разговор сильно обеспокоил Сафрона. Вспомнил Данилку, и теперь его стремление поживиться на смуте не казались такими низкими. Главари здешние много хуже и жаднее.
И вот армии царевича снялись с лагерей и двинулись к Москве. Атаман Болотников вёл свою в том же направлении, и в ней где-то затерялся Сафрон, ведя свой десяток в авангарде, рыская по весям в поисках врага и провианта.
Вот странное явление, Данилка, говорил другу Сафрон. Многие откровенно посмеиваются над царевичем, считая его самозванцем, а продолжают поддерживать. Что так?
Все так же, друг! Выгоду ищут! Этим и держатся поблизости. Даже князья бегут к нему в надежде на победу и должности с землями. Разве не интересно, что половина воинства князя Трубецкого уже разбежалась по своим землям, разуверившись во всём, что им долдонят! Скоро в Москве будем!
Да, ты прав. И города почти все сдаются без боя, и жители приветствуют нашего царевича, не видя, что этот самозванец лишь подделывается под царя.
Говорят, что Истома Пашков скоро вступит в Москву. Он уже в Серпухове, а это совсем рядом. Его летучие отряду доходят до Коломенского, а это село для царей вроде бы для отдыха. Может, рванём к Пашкову?
Тут сам чёрт не разберётся, а ты с меня чего-то хочешь! Сафрон был несколько в замешательстве и ничего не мог сейчас принять.
Однако, сам атаман сильно привержен царевичу, верит в него и всеми силами способствует ему в походе на Москву. Что бы это значило?
Сафрон не ответил. Ему тоже было странно такое поведение Болотникова, но разобраться в этом он не имел возможностей. Государственные мысли его не посещали. Однако, смута в голове нарастала.
Недавно сотник, куда входил десяток Сафрона, говорил со своими, и Сафрон был среди них. И вот что он услышал:
Какие-то немцы тут сшиваются возле царевича. Это неспроста. И прежде такое было, когда всю Москву заполнили иноземцы, окружив царя. Мне это не по нутру как-то, ребята.
Эти точно что-то замышляют, раздался голос. От них хорошего не можно ждать. Предадут во славу своей католической церкви.
Предателейвсюду полно, друг мой, ответил сотник.
Что он хотел этим сказать, Сафрон не уразумел, но осадок остался на душе и он поторопился уйти для размышления.
А вскоре в лагерь к Болотникову прибыла целая важная делегация во главе с купцами, братьями Мыльниковыми. Тотчас по лагерю поползли слухи, что те обещают открыть ворота Москвы, но требуют представить им подлинного царевича Димитрия Ивановича.
Чего же наш атаман тянет и не привезёт нашего царевича? говорили казаки в недоумении. И тут же всё разрешилось бы.
В том-то и дело, что многие полагают, что наш царевич не настоящий.
Ну да! Как это, не настоящий?
Какой же?
А хрен его знает! Но москвичи требуют лицезреть его величество.
Шуйский-то, царь московский, только и распускает слухи про нас и про всякие ужасы, войди мы в Москву. И то верно.
Заткнись и помалкивай, пока цел! Гляди, услышит кто головы не снести!
Казаки притихли, но сомнения росли.
Пока мы тут толчемся, царские воеводы укрепляют свой лагерь в Замоскворечье, подал голос пожилой казак, часто ходивший в разведку. Родичи царя там богуют.