хотя время было вовсе не таким подходящим для них.
Сафрон, ты же говорил, что будет остановка в этой столице! воскликнул Данил с разочарованием. А город и в самом деле большой.
При чем тут я? Слышал и всё тут!
Грести не переставали, хотя ветер слегка усилился и парус надулся. А когда город стал пропадать вдали, фелука неожиданно свернула направо. В темноте берегов видно не было. Сам капитан стоял на румпеле и рулил, всматриваясь в темноту реки.
Приблизились к берегу, где течение было слабее и оказалось, что вошли в другую реку, приток Тигра. Скорость резко упала, но прибавило работы гребцам. Течение едва преодолевали, а ветер оказался про́тивным, и паруса убрали.
Гребли до самого утра, когда впереди показались два огонька, и капитан от румпеля послал матроса позвать эфенди. Тот вышел озабоченный и заспанный. Они переговорили, и фелука вскоре пристала к причалу небольшого городка. Светало, и первые жители и рыбаки уже появились на пристани. Жизнь продолжалась.
Капитан зашёл в каютку, но вскоре вышел. Обратился к матросам и охране:
Всем оставаться на борту и не выставлять себя напоказ! Возможно, скоро отвалим. Можете отдыхать и поспать.
Капитан с Тимурджи отправились на берег в селение. Вернулись лишь после полудня, когда жара полыхала нещадно.
После некоторого отсутствия купца, он вышел и тут же сообщил новость:
Приготовиться покинуть судно! Всем через четверть часа быть на берегу с пожитками и ждать распоряжений.
Тимурджи удалился и вскоре вышел с господином в бурнусе. Они сошли на берег по сходням и стали наблюдать, как это же делают матросы и казаки. Когда все покинули судно, Тимурджи поговорил с капитаном, тот поговорил с матросами, и те с недовольными лицами тут же стали расходиться в разные стороны.
Что тут происходит? спросил Аким у Сафрона. Почему матросы ушли?
Наверное, рассчитали их за ненадобностью. Посмотрим, что с нами будет.
Время близится к вечеру, заметил Аким, а Герасим испуганно жался поближе к товарищам, боясь что-нибудь прозевать. Хозяева не двигаются с места. Что бы это значило?
Скоро узнаем. Видимо, ждут темноты. У них какая-то тайна и мы её не можем узнать. Да и нет нужды в этом.
Появился капитан, переговорив с двумя арабами, явившимися на судно. Он с суровым лицом осмотрел казаков, проговорил медленно:
Идите следом за мной. Надо хорошо поесть. То, что захватили, поберечь следует. Понадобится.
Они зашли в ближайшую харчевню и капитан на всех заказал отменный плов, лепёшки, жареное мясо какой-то птицы и шербет. Потом дал вина из собственного бронзового сосуда с тонким горлышком, заткнутым пробкой на цепочке. Вино было вкусным, но слабым. Капитан тоже выпил немного, и все поднялись уйти.
Было уже сумрачно и хозяина пришлось немного подождать. Потом все направились через городок, и вскоре оказались перед стеной караван-сарая. Калитку открыл кто-то в чалме неопределённого цвета в темноте не разобрать. Во дворе стояли две лошади и пять мулов.
Хозяин сказал тихо, но значительно:
Поехали. И не отставать, казаки.
Хозяин с господином сели на лошадей, остальные на мулов, им открыли ворота. Переулок, в который выехали всадники, был пуст, и они, погоняя животных, довольно быстро покинули городок и выехали на пыльную дорогу. Аким, посмотрев на звезды, определил направление, молвив тихо:
На заход прём. Вроде бы туда, где недавно плыли на судне.
Помалкивай, прошептал Сафрон, и все поехали в молчании. Хозяин с господином поехали быстрее и остальные стали понукать, ленивых мулов, стараясь не отстать.
Так проехали с час, и вышли к реке. Она катила воды широко и вольготно.
Такое, что вроде бы кроме нас, все знают эту реку, проговорил Сафрон.
Может, это та, по которой мы недавно проплыли? сделал предположение Аким, но дальше говорить было опасно.
Их встретил слуга, что владел саблей. Обменявшись несколькими фразами, он повёл всех чуть в сторону, и скоро у них перед глазами покачивалась большая лодка с тентом на корме и мачтой ближе к носу. Парус, совсем небольшой, косой свернулся на банках.
Капитан со знанием дела тут же рассадил казаков на вёсла, сам с хозяйским слугой поднял и распустил парус, и лодка плавно тронулась вниз по течению. Казаки подгребали, помня слова капитана не спешить.
После полуночи вошли в Багдад. Его даже казаки узнали, и с удивлением посматривали на него со средины реки, надеясь, что будет остановка. Но не пристали, и продолжили плыть, слегка подгребая вёслами.
Два человека могут поспать. Потом сменитесь, распорядился капитан. Сафрон с Акимом устроились
на дне, где подстелили циновки, укрывшись попоной.
Сафрон проснулся от ощущения тишины и спокойствия. Лодка не двигалась, а лишь незаметно покачивалась. Кроме капитана все спали тут же. Купец с господином, по-видимому, находились под тентом, низко нависшим над кормой.
Приподнявшись, Сафрон огляделся. На берегу чернели хижины, всё было погружено в темноту. Спать почему-то не хотелось, и он лежал, наслаждаясь покоем и тишиной южной ночи. Капитан спросил тихо:
Чего не спишь, казак?
Тревожно в груди как-то, эфенди. Не спится.