Боюсь, ваше желание не скоро осуществится, послышался сзади серьёзный голос Джека. Потому что здесь вы никого не найдёте.
Нацистский офицер в два шага оказался рядом с упитанным поваром и ткнул ему в лоб пистолетом.
Итак, капитан Райли, произнёс он с угрозой, считаю до трёх. Если вы не выдадите мне тех двоих людей, которых я ищу, я вышибу мозги этому борову. А затем проделаю то же самое с остальными. Раз...
Борову? воскликнул оскорбленный Джек.
Два...
Дуло пистолета вплотную прижалось к его голове.
И...
Хорошо, хорошо! воскликнул Алекс. Отпустите нас, и я скажу, где вы сможете найти ваших беглецов.
Нацист убрал пистолет ото лба Джека, на котором отпечатался четкий красный кружок.
Видели? спросил офицер, весьма довольный произведенным эффектом. Мне это не составит труда. Так что лучше скажите сразу, где они прячутся.
Нигде, решительно ответил Алекс. Они действительно сели на судно в Марселе, но уже на следующий день мы высадили их в Барселоне. Клянусь.
Вы лжёте, ответил тот, снова выхватывая нож.
Вы считаете, я стал бы рисковать жизнью ради каких-то незнакомцев? спросил Алекс, стараясь, чтобы голос его звучал как можно искреннее. Как только я узнал, что передо мной еврейские свиньи, я тут же ссадил их на берег. Я ненавижу евреев. Война разразилась по их вине, и, будь они здесь, я бы тут же выдал.
В первый миг нацист, казалось, растерялся; затем наклонился к самому лицу Алекса, недоверчиво глядя ему прямо в глаза.
В Барселоне, говорите?
Могу даже назвать имя человека, к которому они направлялись. Не обещаю, что вы их найдёте, но вряд ли они успели покинуть город, а такую красивую девушку не каждый день увидишь на улице... Короче, вы меня понимаете.
В течение нескольких секунд, показавшихся всем вечностью, немец, казалось, раздумывал, правду ли сказал ему Алекс. Затем он устало стянул фуражку, вытащил из кармана брюк мятый носовой платок и вытер пот со лба, размышляя над решением.
В эту минуту начали возвращаться солдаты и один за другим докладывали, что никого не обнаружили. Когда вернулся последний, нацист вынужден был признать, что, как и сказал капитан, на борту никого больше нет.
Ну что ж, наконец произнес он с явной досадой, Похоже, вы говорите правду. Но если окажется, что вы пытались меня обмануть... прошипел он, вновь хватаясь за рукоять уже спрятанного ножа, я сделаю вас найду и убью медленно и мучительно.
Пять минут спустя две чёрные надувные лодки направились в сторону субмарины, по-прежнему зловеще маячившей поблизости, а орудие на ее носу всё так же целилось в «Пингаррон».
Тем временем команда «Пингаррона» собралась на палубе, с облегчением наблюдая, как немцы медленно удаляются, и все ещё не веря, что, вопреки ожиданию, все остались живы.
Гребаный сукин сын!.. выругался Сесар, нарушив молчание.
Я чуть было не обделался, признался Джек.
Даже если бы с тобой это случилось, тебя бы все поняли, заметил Алекс.
Как там зовут эту сволочь?
Гауптштурмфюрер Юрген Хёгель из гестапо, ответил Райли с гримасой отвращения. И надеюсь, что никогда больше его не увижу.
А меня до сих пор колотит, призналась Жюли.
Вы сделали глупость, проворчал Марович. Нам следовало выдать их с самого начала. До сих пор не могу поверить, что мы рисковали жизнью ради парочки незнакомцев.
Райли
повернулся к югославу и с укоризной посмотрел на него.
Когда ты нанимался в мою команду, то знали, что это будет опасная работа, ответил он, ткнув пальцем ему в грудь. И порой дело стоит того, чтобы ради него рисковать жизнью. Особенно, если это твоя собственная жизнь.
Тогда француженка красноречивым жестом указала вниз.
Капитан, так может, пора их?.. неуверенно спросила она.
Пусть пока посидят, перебил Алекс, поняв с полуслова. Подождём, пока немцы уберутся подальше... А кроме того, я хочу, чтобы наши пассажиры как следует подумали о своём поведении.
Когда наконец немецкая подводная лодка вновь погрузилась в воду и исчезла в глубинах, словно ее и не было, Алекс спустился в недра судна, за ним последовали Джек и Марко. Открыв люк между двумя трюмами сейчас пустыми после разгрузки в Барселоне они спустились вниз по трапу. Затем они направились в сторону кормы, осторожно пробираясь между шпангоутом, словно между железными ребрами огромного кита. Здесь стоял сильный запах масла и керосина; дышать было почти невозможно. Добравшись до переборки, отделяющей трюм от машинного отделения, они открыли тяжелые железные створки и оказались в помещении, где по обе стороны узкого прохода располагались два огромных топливных бака.
Не говоря ни слова, Райли поднялся по трапу правого борта, оказавшись на уровне верхней части бака, где помещался люк, через который заливали топливо, обычно герметично закрытый. Сейчас люк был открыт, внутри плескалось десять тысяч литров горючего. Кроме того, из отверстия люка высовывались два черных резиновых шланга.
Человеку со стороны например, немецким солдатам эти шланги могли показаться элементами системы подачи горючего. Но каково было бы их удивление, если бы они увидели, как в эту минуту капитан погрузил в открытый люк руку по самое плечо, и после нескольких рывков из бака вылетел большой бронзовый скафандр с тремя круглыми иллюминаторами и кольцом наверху; из-под грязного стекла, залитого горючим, на него смотрела пара испуганных, широко раскрытых зеленых глаз.