Кто? раздраженно спросила Клеменция.
Теодор, ваша милость, послышался детский голос.
Входи. Клеменция уже забыла, зачем вызвала пажа.
Паж, двенадцатилетний мальчик в вязаных штанах и полотняной рубахе со свободным воротом, поверх которой была надета куртка-безрукавка из красного бархата, бесшумно вошел в комнату и остановился, низко склонив голову. Любой вызов к графине, а особенно в такую пору, не предвещал ничего хорошего.
Подойди ближе! Клеменция полулежала на подушках и все еще никак не могла придумать, что бы такое сотворить с пажом. Сечь его ей не хотелось, а поручений вроде бы и не имелось. Паж тем временем сделал несколько шагов вперед и остановился у спинки кресла, на котором Клеменция порола служанку.
Ближе, дурачок! загнув указательный палец, поманила его Клеменция. Да подойди ты, чучело! Сколько тебе лет, Теодор?
Тринадцать будет после будущей Пасхи выдавил мальчик.
Балбес! усмехнулась Клеменция. Пасха два месяца как минула. Тебе еще только двенадцать Ну ладно, снимай штаны
Клеменция заложила руки за голову, растопыренными пальцами пошевелила свои расчесанные на ночь волосы, полюбовалась своей пышной грудью и опять не устояла пред зовом плоти. С циничной усмешкой графиня рассматривала пажа. От ее взора не укрылось, что мальчик весь дрожит, и она поняла, что бедняжка решил, что его хотят высечь. Он спустил штаны и, нагнувшись, встал в позу, удобную для порки.
Все остальное тоже снимай! приказала Клеменция.
Грех, ваша милость!
Молчать! Исполняй! приказала Клеменция. Делай, что говорят! Все грехи беру на себя!
Мальчик снял рубаху, штаны и, прикрыв ладонями срамное место, склонился перед графиней в чем мать родила.
Подними руки вверх! приказала Клеменция. Ну! Живо!
Срамно, ваша милость, боюсь я, пролепетал мальчик, краснея до ушей. Однако он знал, что бесполезно возражать, и поднял руки.
Клеменция осмотрела интересующий ее предмет, проговорила:
Залезай ко мне. Ну, живее, олух!
Как только Теодор робкими шажками подошел к изголовью постели, Клеменция накрыла колпачком носик глиняной светильницы, освещавшей комнату своим неверным, коптящим пламенем. Уже в темноте Клеменция сдернула с себя рубаху и отшвырнула ее на край постели, к своим ногам. Она откинула одеяло и, рывком втащив пажа на кровать, прижала к себе. Жгучее и бесстыдное желание охватило ее, и дьявольская страсть эта была непреодолима.
Ишь ты, мальчик мой, обдавая Теодора горячим дыханием, забормотала она, мя-ягонький, те-епленький Сейчас посмотрим, что у тебя там, потискаем Вот та-а-ак, вот та-а-ак, вот та-ак Маловат, маловат, сладенький, быстрее расти Тебе больно?
Нет, прошептал Теодор. Только стыдно Я боюсь
Одной рукой обнимая лежавшего на боку мальчика, Клеменция другой рукой усердно массировала не развившуюся еще, но уже способную твердеть плоть, говорила ему на ухо:
Какое все маленькое Ого, вот и побольше! Больше и крепче и, как грибок, со шляпкой
Ваша милость, я боюсь
Чего ты боишься, дурачок? Я хочу научить тебя одной игре В нее ты будешь играть только со мной и только когда я захочу, понял? И еще вот что Ты никому, даже на исповеди, не должен об этом рассказывать. Помнишь Пауля? Помнишь?! Ну так вот Пауль умер потому, что рассказал на исповеди о нашей игре. Ты понял? Никому!
Мне страшно! заныл мальчик. Отпустите меня.. спать, ваша милость! Я ничего никому не скажу! Я боюсь, что вы вся голая.. И дергаете..
Ничего не бойся, когда ты со мной, прошипела Клеменция. Я только днем злая, а ночью я добрая Ты можешь трогать у меня все что угодно
Графиня перевернулась на спину и уложила мальчика поверх себя. Прикрыла его одеялом и спросила:
Тебе тепло? Дрожишь весь
Мне стр-р-рашно! лязгая зубами, пролепетал мальчик.
Ничего, сейчас все пройдет,
все будет хорошо.. все будет
Она приподнялась, поправила подушки, раздвинула ноги и уложила Теодора между них
Тебе уютно, малыш, не правда ли? Как в колыбельке, верно? шептала Клеменция, легонько сжимая мальчика своими жаркими потными ляжками. Приятно, правда? Тепленькое к тепленькому, мур-мур-мур! Ну, так не страшно?
Нет выдохнул мальчик. Так мягко
А ты ничего не хотел бы потрогать? прошептала Клеменция. А вот я хочу! Хочу, чтобы ты погладил меня Вот здесь Ну-ка, давай сюда, вот так
Держа Теодора за запястья, она притянула его к себе и крепко прижала к грудям.
Какие нежные ладошки! Ну, мои хорошие вниз М-м-м! Хорошо, хорошо-о-о Теперь, ладошки, вверх Та-а-ак! Теперь сюда, сюда О-о-ох, сладенькие мои! Да я вас сейчас зацелую
И Клеменция принялась целовать ладони Теодора, поглаживая его по бедрам. Теодор хлопал глазами: секли его часто, а вот целовали в первый раз Он робко прикоснулся губами к тугой огромной груди Клеменции, обвил мощный ее стан своими худенькими руками и доверчиво положил голову на плечо своей госпожи
Мне хорошо, ваша милость прошептал он, только страшно
Знаешь что? сказала Клеменция. Попробуй-ка Ну ладно, еще рано
Она протянула руку и взялась за его член. Он был напряжен и тверд.
Сейчас мы поиграем, сказала Клеменция. Сперва я тебе покажу, что надо делать, а потом ты будешь все делать сам Понял?