Благодарите дартадского господина, дети, не без торжественности в голосе проговорил patre familia, если бы не его милость, не выдели бы мы нынче этого изобилия ещё долго.
Да, мешок оказался полным съедобной снасти, купленной охотником за городом у сельских торгашей за деньги, данные им одним благодарным аристократом, впрочем,
Это случилось буквально вчера днём. Охотник зашёл в одну из лавчонок на торговой площади города для сбычи своего улова нескольких подстреленных куропаток, мягко говоря, не густо, но в условиях нынешнего положения довольно солидный улов.
Вышел он от мясника в пламенеющем воинственном духе, ведь старый прожжённый негодяй по доброй традиции всеми силами пытался непременно обставить охотника вокруг пальцев. Первоначально в ход пустилась оценка дичи, где первая сторона, представленная служителем тесака, всячески пыталась занизить качество товара, а вторая, представленная служителем стрел и лука, наоборот, нахваливала во весь свой словарный запас. Увидев тщетность этой затеи, владелец лавчонки заявил, что ему требуется деньги на лечение грыжи, которую поспешил было показать в удостоверение, но остановился из-за охотника, напомнившего, что он недавно слышал из самих уст страдальца весть о том, что с грыжей покончено. Провалив и этот предмет, мясник внезапно вспомнил о своей многочисленной бедной родне и стариках-родителях, которым необходим уход, хола и лелея, но и этот выпад охотник искусно парировал упоминанием своей шумной и голодной коголоты детишек. Истощив запас аргументов по этому поводу, лавочник, изменившись в голосе и напустив на себя грозный и неумолимый вид, которым обычно щеголяют чиновники перед тем, как взять подношение, и напомнил, что, согласно недавнему закону, для охоты в лесах близ городов требуется особое разрешение бургомистра; довольный своей ловушкой, пугалец сам не приметил, что применил против своего опоннента обоюдоострое лезвие, испытать режущие действие которого ему пришлось тут же: охотник ледяным тоном подтвердил слова мясника, однако приметил, что, согласно этому же постановлению, если кто-либо купит дичь, имеющую подозрительное происхождение, то он повинен наказанию в равной степени. Дородная физиономия лавочника в мгновение ока была заволочена мрачным и свирепым выражением, ясно говорящим о том, что совесть у этого достойного гражданина была с небольшими чёрными вкраплениями, явно портящими его благонадёжность. По совести оценив весомый довод супротивника, он прибегнул к последнему патентованному средству, испытанному веками и тысячелетиями: буйному и изощрённому потоку брани, перемижёвающейся с экономическими предложениями. Истощив до глухоты свои глотки, выпучив до боли свои глаза, досжестикулировав до ревматизма своими руками, они, наконец, пришли к компромиссу, иными словами, мясник выплатил сумму большей той, на которую рассчитывал, а охотник получил меньше того, на что надеялся, то есть, все были недовольны.
Выйдя в задумчивости из лавки, сыпанув на прощанье ей и её владельцу про себя пуд чистосердечных добрых пожеланий о скорейшем заупокое, охотник, судорожно сжимая в длани маленький мешочек с флорингами, так голодный кот сдерживает в своих цепках когтях мышь, побрёл домой через торговую площадь.
Несмотря на то, что в последнее время, из-за вновь ужесточавшегося противостояния земель, торговые дела шли не самым лучшим образом, здесь всё ещё кипела жизнь в своих самых разных проявлениях, тем паче, что, как всегда после праздника, здесь царило деловое оживление. По всей площади разносился шум и гам, различные окрики и вопросы. Площадь заключалась в правильном прямоугольника, порождённым рядом двух и трёхэтажных
зданий старинной постройки, возведённых из красного фулхьорского кирпича, что значительно отразилось и на всей конструкции. В основном, это были обиталища всевозможных торговцев и их лавочки. В воздухе витал неописанный аромат, порождённый смешением, казалось бы, всех запахов, которые только могут быть в природе. Неказистые деревянные прилавки, покоящиеся на кой-как вымощенной площади, были заполнены товарами первой необохидомсти, не могущими дать наслаждение телу, но могущие помочь ему не уйти в иной мир раньше срока. Горластые торговцы и торговки, знающие люди говорят, что у этих жрецов кошелька голос может перекричать самый неистовый шторм и заглушить шум бушующих волн, во всю мочь своих лёгких завлекали проходящий люд своими зазывалками, ревущими подобно быку в брачный период, нахваливая на все лады свой бесценный, как сарихадунхъорские самоцветы, товар, которого, согласно их авторитетным словам, не встретить более во всём мире, хоть пройди от края земли до края. Однако, как говорят недобрые языки, если пройти чуть дальше по улице к городским окраинам, то с большой долей вероятности вы встретите тот же самый товар, но по значительно меньшей цене, верить этому или нет, решать вам. Этот громогласный зов коммерции причудливым образом сливался с гомоном, порождаемым праздным людом, притёкшим на рынок не столько с целью нечто приобрести, сколь набраться сплетен и старательно обмыть кости злобе дня.