само стало центром и законодателем «теневой моды».
Реформы проводились таким образом, что именно те, кто были опорой и движущий силой перемен перестроечного времени, представители так называемого «советского среднего класса» были уничтожены резким снижением уровня жизни и социального статуса в сочетании с невозможностью самореализации в новых условиях. На их место пришел новый специфический средний класс 1990-х гг., образовавшийся за счет сверхдоходов от продажи природных ресурсов. Поэтому он представлял собой не самостоятельную в экономическом отношении страту, а зависимые от правящего слоя группы, занимавшиеся финансовым, управленческим, информационным и юридическим обслуживанием его интересов [Рябов 2005, с. 11].
Поиск оправдания «реформаторами» этого своего действительно исторического провала и является основой спекуляций о «некачественности народа», его отсталости, архаичности, антибуржуазности и прочее, подкрепляемого сознательным формированием устойчивого мнения (стереотипа) о противоположности реформ и национальной традиции, национального характера. При этом разговоры об «узости массового сознания, о толпе, об обществе потребления» это лишь прикрытие сознательных и несознательных ошибок и преступлений: «во всем виноваты не мы, такие умные, цинично-решительные реформаторы, а они тупые, отсталые и ни к чему не стремящиеся».
Отказываясь от профессионального анализа осуществленных реформ и признания ошибок, адепты реформаторов стали пропагандировать точку зрения о том, что реформа в России это, прежде всего, «ломка» национальных традиций, принципиальная смена «культурного кода», что они если не противоположны, то перпендикулярны нравственному идеалу общества.
Таким образом, то, как были осуществлены реформы в 19922000 гг., привело к разрушению модернизационного потенциала общества, к серьезным негативным изменениям в сознании. И дело здесь, прежде всего, не в «разочаровании» в демократии, демократах и демократических лозунгах, а в контрпродуктивности экономической политики, приведшей к развалу социальной структуры общества, примитивизации жизненного уклада, деструкции иерархии ценностей, архаизации моделей мышления и поведения.
В 19922000 гг. исторически сложившийся разрыв между народом и государством не только не был преодолен, но и увеличился. Нарастание этого разрыва после прихода к власти В.В. Путина уже подвело, на наш взгляд, страну к весьма опасной черте.
Учитывая двойственный характер сознания и его раскол, можно утверждать, что та политика реформ, которая осуществляется с 1992 г. по настоящее время, активно апеллировала и продолжает апеллировать к наиболее деструктивным элементам народного сознания, его наиболее отсталым и консервативным формам и моделям поведения, задает вектор движения в сторону деградации и ментальной косности, глубокой инверсии. Короче говоря, каковы реформаторы и их реформы, таков и народ. Если проводить другую политику и подавать другие активизирующие сигналы о равенстве перед законом, независимости суда, неприкосновенности собственности, подконтрольности и подотчетности властей и т.п. народ будет сознательным сторонником и участником реформ, как мы это наблюдали в 19871991 гг. Поэтому причина провала реформ и нынешнего плачевного положения нашей политической и экономической системы вопреки распространенной точке зрения в кругах нашей либеральной общественности не в «некачественности народа», его отсталости, архаичности, антибуржуазности и пр., а в допущенных в ходе реформ грубейших ошибках, о которых мы сказали выше и сознательной политике направленной на социально-политическую деградацию и деструкцию.