Сейчас вочеловечившаяся богиня ночи, видимо, пребывала уже в полной власти своего сына Гипноса, который увел ее в такие глубины, что она даже не
проснулась, когда Виктор бережно переложил ее на матрац и укрыл одеялом.
Ну вот, а теперь можно пойти покурить. И тоже, пожалуй, укладываться.
29 апреля, 5:59. Виктор В
Для нее станет открытием, что патрулей Службы общего контроля нужно сторониться. Что в утренние часы патрульные ничуть не менее опасны, чем те, кто напал на нее ночью.
Но вот уже транспортная магистраль, и совсем ранний автобус, и арка Дома милосердия имени св. Антония. Милосердие, увы, закончится на статуе самого святого у парадного подъезда: сонная кастелянша в приемном покое разразится руганью, едва увидев вошедших и повязку на ее голове, и ему придется выдать пару цветистых фраз, чтобы пресечь поток словесных помоев и заставить медсестру отправиться на поиски врача. Врач будет куда деликатней. Препоручив ему свою незнакомку, Виктор исчезнет в уличном тумане.
Но удаляясь от больницы, он не сможет не думать о ней. О том, кто она на самом деле. И как так сложилось, что они представители совершенно разных каст столкнулись в столь романтических обстоятельствах.
Кем она могла быть в лучшие времена? В иных обстоятельствах? В какой-нибудь параллельной вселенной? Премьер-министром? Главой какого-нибудь концерна? Знаменитой театральной актрисой?
Кем могли бы быть брат с сестрой? Наталия, вероятно, нашла бы способ реализовать свой талант там, где нет всех этих законоподобных шлагбаумов лицензий, репертуара, «соответствующего основам духовной и нравственной самобытности Нортэмперии», и тому подобного.
Антон? Он слишком скрытен и замкнут, чтобы сказать о нем что-то определенное. Но, наверное, он тоже был бы творческой личностью (до чего же скользкое определение!). Одним из тех, что всю жизнь создают нечто, идущее вразрез с диктатурой «современных веяний». Сначала они удивляются непониманию окружающих, а то и бравируют им. Потом, когда вместе со средним возрастом проходит уже и отчаяние, упрямо продолжают творить «в стол», потому что уже не могут этого не делать. Спустя десятилетия их архивы кто-нибудь откапывает и школьные хрестоматии пополняются еще одним именем. Или не пополняются.
Кем бы мог быть тот толстяк-полицейский? Мог ли он, например, быть в меру безобидным школьным учителем физкультуры? Спортсменом? Шоуменом? Или везде и всегда оставался бы тем же, кем предстал позапрошлой ночью самодовольным хамом в форме, который в ответ на любое сопротивление с воем хватается за оружие?.. Точная иллюстрация тому, как Нортэмперия относится к своим гражданам.
Коли вдуматься, так ведь даже если бы параллельные вселенные были доказанным фактом, ни одна из них не была бы застрахована от зарождения в ней Нортэмперии ведь это не название государства, а принцип
Ну, а кем был бы он сам Виктор В.? Кем и хотел историком? И вместо дыма дышал бы, надо полагать, пылью архивов, собирая из разрозненных частиц из случайных, малозначимых декретов, пометок на полях машинописных справок, журнальных статей, стоивших их забытым авторам свободы или жизни, мрачную мозаику истины За которую его потом проклинали и грозили бы убить ревнители Великой Державы.
Но с тем же успехом он мог бы стать и осколком «богемы», пытающимся понять, в чем его raison dêtre, но не делающим ничего, чтобы этот смысл создать самостоятельно. По совести говоря, когда-то он был в полушаге от превращения в такое беспощадно бессмысленное «нечто»
Возможно, где-то там, в той, другой вселенной были бы еще живы его родители. И даже в самом преклонном возрасте на их лицах сохранялся бы отпечаток благородства, присущий им всю жизнь. Возможно, где-то там, в другом мире он не дал бы им повода стыдиться своего сына.
Возможно, где-то там их со Стеллой не разделяли бы непреодолимые пространства и стократ менее преодолимые десятилетия.
Где-то Где-то. Не здесь.
Ну, а здесь он тот, кто есть. И этот день для него будет таким же, как и многие предыдущие. Сейчас он вернется к Анзиху, запихнет в сумку несколько книг и отправится на встречу с подобными, чтобы что-нибудь у них сменять или сторговать. И это будет непростая встреча да и могут ли быть простыми разговоры с людьми, которые одновременно и единомышленники, и полудрузья, знающие друг друга только
по кодовым именам, и конкуренты?
А потом что ж, потом он снова вернется в библиотеку и погрузится в тусклые воды документированной истории, в надежде найти ответ на свой не дающий ему покоя вопрос. И если найдет Что ж, тогда жизнь прожита не зря. Даже если в самый последний момент обретенное знание уничтожит его самого, как вышло с Аврелием Макондским в известном романе.
Да, и еще эта книга, «Astrum Coelestis» может ли в ней быть скрыто что-то действительно важное? На первых страницах автор множит сущности. Называет «тайные имена», подозрительно созвучные терминам из «Эзотерического глоссария» Самдика в свое время этой чушью торговали в привокзальных ларьках вместе с газетой «Тайная жуть». Ну, а с другой стороны, интуиция подсказывает, что не все написанное в «Astrum» просто плод воображения измученного шизофреника