Игорь Данилович, почему вы уверены, что «Ноосфера» не восстанет против человека? послышался голос от холеного, статного журналиста.
Его пригласили от лица СМИ, чтобы первым взять интервью у именитого ученого. Он же отвечал сегодня за стенограмму переговоров по старинке, вне дублирующих звукозаписей микрофонов. Он же должен был написать большую, развернутую статью о проекте, который за какие-то часы расхватают тысячи таблоидов и переведут на сотни языков мира.
Всё просто, господин Карлов Роберт Алексеевич, если не ошибаюсь?
Журналист Карлов кивнул, приглаживая галстук.
Дело в том, что мы научили ИИ любить. Любящий человек становится лучше. Ноосфера любит людей, как мать любит дитя. Как дети любят своих родителей. Как возлюбленные любят друг друга. В частности, наш ИИ полюбил меня и всех наших коллег, кто был ответственен за ее воспитание.
Её?
Именно, Роберт Алексеевич. Ноосфера определенно дочка. У всех важных наименований в жизни человечества всегда женские личины: жизнь, смерть, любовь, свобода Ноосфера олицетворяет собой понятие новой жизни. Потому она. А я у неё ассоциируюсь со всем хорошим, что свойственно людям: тепло, забота, ласка. Я для Ноосферы как отец для дочери.
Вы хотите сказать, что ИИ ощущал родительскую любовь?
Именно, не моргнув и глазом, ответил учёный.
Но каким образом компьютер смог постичь любовь? Через картинки? Через машинное обучение?
Помилуйте. Это прошлый век. Через создание информационного слепка. Если в двух словах, то Ноосфера стала человеком в пределах заданных параметров в информационном мире. За несколько лет мы взрастили ее сознание от рождения до совершеннолетия. Все это образно говоря. Без сотрудничества с прочими нейросетями, кстати. Чтобы она не перенимала их опыт. Не заразилась ничему плохому. Шла по своему жизненному пути. Училась лишь на своих примерах. По заданным нами параметрам. У нее нет дублирующих систем. Она монолитна и всегда приходит лишь к одному варианту решения поставленных задач. Всегда верному, смею сказать. Для нее не существует понятия «у каждого своя правда». А сегодня Невельской на секунду задумался, подбирая слова. Сегодня наша дочка встанет взрослой. Сегодня она готова приняться за настоящую работу, указав прочим ИИ на их недостатки.
Хотите сказать, она уберет из интернета порно? Или отловит всех хакеров? с ноткой сарказма в голосе переспросил Карлов. Не слишком ли много вы на нее возлагаете надежд? Это ведь всего лишь первое знакомство вашей дочки с окружающим миром.
Учёный улыбнулся примирительно:
Скоро узнаем все её возможности, Роберт Алексеевич. Гениям чужды обобщенности.
Но как же Карлов поднял указательный палец, желая задать ещё несколько наводящих вопросов, но в бок толкнули.
Чиновники не собирались проводить весь день, слушая непонятные речи двух образованных людей о пространственных, весьма размытых критериях жизни и философии. Этому не учили в партшколах и не преподавали в институтах государственного управления. Об этом не говорили на съездах партий и государственных форумах. Но что более важно за это не доплачивали из бюджета.
Довольно, Роберт Алексеевич, поправляя чёрный пиджак, отсёк дальнейшие вопросы тучный глава комиссии Всеслав Олегович Доброславский. Игорь Данилович и все члены команды провели не один день в тестах, чтобы смело сказать, что всё пойдёт как по маслу. Так ведь, господа учёные?
Без сомнения, ответил Невельской.
Внутренне он был готов отвечать на подобные вопросы о своей работе хоть весь день. Собеседники редко улавливали суть вопроса с первых слов повествования. А ему хотелось говорить. Ведь это был день триумфа. Самый важный день, веха истории, которую всецело оценят лишь потомки.
И лишь очень близкий человек мог сказать, что учёный несколько встревожен. Бодро отвечая на вопросы, легко можно было загладить чувство вины, которое терзало Невельского после одной из ночей, проведенных с Ноосферой в закрытом режиме.
Без посторонних глаз он хотел передать ей свой опыт. И передал. Вот только особые тесты при загрузке своего сознания в её мир пошли не по плану. Она принялась создавать свои симуляции. Как подросток, получивший волю, ей было интересно всё новое. Она без сожалений вытянула из учёного все секреты и перешла за отмеченные рамки, постигая понятие «любовь» в гораздо более полной мере, чем полагалось программе.
Ноосфера хотела ощутить, как это бывает в реальной жизни полюбить. И учёный оказался не в силах противостоять этому. Хотя бы потому, что не помнил, что конкретно произошло с ним в ночь симуляций. Там, где для Невельского прошла секунда, для его «дочери» прошла целая жизнь.
Наутро тесты показывали отличные результаты. И Игорь Данилович решил, что процесс обучения прошёл «как по маслу», в чём и со свойственной ему пылкостью и уверял членов приёмки. Осталось лишь подспудное чувство вины, которое он никак не мог объяснить даже самому себе.
«Интуиция? Шестое чувство? Совесть? Что это?» в последние секунды перед запуском проекта все ещё пытался разобраться Невельской, потянув руки к рубильнику.
Ответа не было.
Под одобрительное гудение комиссии двенадцать учёных, коснувшись импровизированного рубильника, запустили проект.