Отдышавшись, мысленно повторил всю последовательность операций при взлёте. Сердце не унималось, и мне реально
было страшно, но сидеть здесь тоже нельзя. Дождавшись, когда дождь чуть ослабнет, активировал крылья, наклонился вперёд, резко побежал, стараясь с первых шагов набрать максимальную скорость, и прыгнул, оттолкнувшись от края площадки.
Подо мной оказался уже не лёгкий ручеёк, а стремительный поток, во вспышках молний виднелись буруны и воронки, огромные волны ударялись в скалы, а я продолжал падать. И только мне показалось, что настало время думать о методах спасения в бурной горной реке, как на экране шлема вспыхнуло долгожданное пятно.
Потянувшись к нему и подняв глаза чуть выше, ощутил перегрузку и непонятно как, но почувствовал одну очень важную вещь. Хоть старт прошёл почти на пределе, а траектория полёта подошла близко к бушующей воде, но главное, что всё получилось! И когда снижение прекратилось и перешло в плавный подъём, закричал от радости: «Да! Я умнее всех! И круче тоже»!
Лететь по ущелью под дождём оказалось чрезвычайно сложно, несмотря на то, что старался держаться посредине каньона, но резкие порывы урагана меня постоянно отбрасывали к правому берегу. Вылетев к раздувшейся горной реке, повернул, ветер стал дуть в спину, пытаясь перетащить виртуальный спидометр на шлеме в опасную фиолетовую область. Приходилось переносить взгляд ближе к пятну, чтобы сбросить скорость, но мощности крыльев едва хватало.
Поворот налево к дубовой роще удалось совершить с огромным трудом пришлось встать почти против ветра и максимально тянуться вперёд. И только таким способом получалось противостоять напору стихии, потихоньку смещаясь в нужном направлении. Лишь после того, как укрылся за гору, ураган сразу ослаб, мне удалось выровняться и полететь нормально.
Кинув последний рюкзак в багажник, я сел за руль, завёл движок и сразу поехал, не став прогреваться. У меня в жилах ещё бушевал адреналин, и когда мы приблизились к участку с колдобинами, превратившимся в жуткие грязевые ловушки, не сбавляя скорости, рванул вперёд.
Переключился на третью передачу, чуть утопил сцепление и вжал педаль газа в пол. Двигатель ревел и выл, словно недобитый зверь, но мы ехали! Машину бросало юзом по ухабам то влево, то вправо. Чтобы не выскочить на обочину, приходилось с максимальной скоростью выкручивать руль то в одну, то в другую сторону. Если бы дядя увидел, что здесь вытворяют с машиной, его точно хватил второй инсульт, а заодно инфаркт с Кондратием! Ни разу у меня не случалось столь экстремальной езды, но вперёд гнало осознание простого факта: если мы остановимся, непременно застрянем!
К счастью, грязный участок закончился, я выехал на ровную песчаную дорогу и затормозил. Из-под капота валил пар, и требовалось дать двигателю остыть. Заглушив мотор, откинул голову назад и постарался расслабиться, как вдруг услышал монотонный бубнёж:
Она летела к нему, как Джульетта к Ромео, а ты её хладнокровно убил!
После того, что пришлось пережить, психоделический Витькин бред послужил для меня последней каплей:
Да иди ты в жопу со своим романтизмом! Перед тем как стрелять, я понял, что второй летун торопится поднять плазмгевер и нас укокошить! И ничего другого. А тебе в какой момент удалось догадаться, что она девчонка? Когда на сиськи её пялился так, что глаз оторвать не мог?
Договорить мне Витька не дал, жутко взревев:
Убью, падла!
Уклонившись, успел поставить блок на удар в ухо. Сразу открыл дверь и крикнул:
Выходи на улицу, не хрена дядину машину ломать!
Витька выскочил под дождь со своей стороны, мы встретились в свете фар и принялись месить друг друга, как нас учили на местных занятиях по рукопашному бою.
Убийца! Ненавижу! орал мой напарник.
Так называется твоё «спасибо»? За то, что спас от киллеров? А потом и от горного потока?
Она даже детей завести не успела!
И хорошо, меньше убийц на свете станет!
Броня поглощала все наши удары, только снимались пункты защиты, но больше ничего не происходило. Как вдруг у меня в ушах зазвучал жуткий архаический марш: барабаны, а вместе с ними дребезжащие, звенящие и подвывающие звуки держали ритм. Где-то в области близкой к ультразвуку переливались визгливые флейты, а надтреснутые трубы на несколько голосов вытягивали атональную варварскую мелодию!
И одновременно вместе с музыкальной какофонией на экране шлема показался, марширующий отряд солдат. В тяжёлой броне, с плазмгеверами, бластерами, щитами, они не просто шли, а словно синхронно исполняли жуткий балет. Прыжки, ужимки, вихляния, сложные «па» ногами. А затем зазвучал бодрый голос диктора, зачитывающего явно рекламный текст.
Внезапно появившееся «кино» меня настолько ошарашило своим несоответствием
с бурей, дождём и светом фар, что я замер и моментально пропустил сокрушительный прямой удар в голову.
От сотрясения мозга меня спасло, что «вторая кожа скафандра» на шее не заканчивалась, а невидимой плёнкой растекалась дальше, доходя до слизистой глаз, носа и губ. Именно эта мягчайшая деталь постоянно поддерживала голову, не позволяя болтаться внутри шлема, словно шарику в детской погремушке.