своим взглядом поставит на место этого выскочку Тяжина. Ещё бабка научила его технике цыганского гипноза. Ни кто не может запретить ему вести ЕГО дела на ЕГО территории. ОН рулит всем трафиком на юго-западе Питера. А если этот щенок попробует ему перечить, то его нож всегда при нем. Барон провел рукой по поясу, нащупал ножны и уже хотел потрогать рукоятку своего любимого ножа
Но нож, почему-то оказался у его горла. Сзади раздался, мягкий, как бархат, но очень властный, голос:
Скажи мне, уважаемый Ромал, ты бал бы доволен, если бы я пришел к тебе домой и начал накачивать твоих многочисленных детей, внуков и правнуков дерьмом, которое их убивает?
Барон понял, что ошибся, придя на стрелу один. Он считал, что Тяжин всего лишь взбешенный папаша какого-нибудь сторчавшегося наркота. А теперь, когда его собственный, любимый нож, грозил отрезать ему голову, барон понял, что просчитался. Он медленно покачал головой и тихо прохрипел:
Нет.
Я тоже так думаю, лезвие ножа немного ослабило нажим на горло, Ты понимаешь, что сейчас пообещаешь мне, что больше никогда, твои Ромалы, не будут толкать наркоту в моем городе.
Барон кивнул
Ты обещаешь мне, никогда они не будут толкать наркоту в школах. Во всех школах этой планеты.
Да, неохотно прохрипел барон.
Не слышу, лезвие ножа так впилось в кожу на шее барона, что он готова была лопнуть.
Слово цыганского барона.
Отлично. Слово цыганского барона, против слова офицера. С вами приятно иметь дело, господин барон. А теперь, я предлагаю тебе милую прогулку. Ты идешь сто шагов вперед и там гуляешь десять минут. И не дай бог, тебе захочется обернуться нож снова очутился в ножнах, но барон не торопился его доставать. Он рассудил по цыганский мудро. Лучше любоваться красотами осеннего леса, чем любоваться красотами дорогого, деревянного ящика. Тем более, тяжело любоваться лежа в этом ящике, как-то не удобно
Да, кстати! Цыганские бароны держат свое слово.
Ты кто?
Тихо, Николай Алексеевич, свои, Китяж был реально удивлен. Прошло больше шести часов, с того момента, как Кузнецов подстрели полковника, а он до сих пор жив.
Кто? повторил вопрос Меленчук.
Я Тяжин, на щеке Китяжа блеснула слеза.
А Кирилл живой было видно, что полковнику очень тяжело и больно говорить, Послушай меня Там В отделе В оружейке от боли, полковник потерял сознание.
Тяжин скинул вещмешок и вытащил из него аптечку. Достал из нее тюбик и начал искать место, куда можно было бы ввести обезболивающее Но такого места не было. От высохших ожогов и запекшейся крови, кожа Меленчука стала каменной. «Толька в глаз» подумал Тяжин и попытался оттянуть веко. Но оно осталось у него в пальцах. От боли, полковник зашипел, но на теле появилось место, куда можно было колоть промидол.
А Кузнецов в это время «пасся» на лужайке стадиона, разглядывая обрывки одежды, битые кирпичи и прочий мусор, оставленный взрывной волной.
Укол! Зрачок глаза, у которого не было века резко сузился и полковник снова пришел в себя.
Только Там в оружейке Меленчук снова пытался сказать Тяжину что-то очень важное, После взрывов в Москве и ЛАЭС В оружейке Много ценного Тебе приго
Я обязательно зайду в оружейку, Николай Алексеевич, Китяж подсунул под голову полковника вещмешок, побереги силы, не разговаривай,
Не перебивай старшего слушай внимательно На завал К железке ни ходи Огнеметы у нихссукиии полковник снова захрипел, Прошу добей Кирилл Не могу больше
Можешь, полковник, можешь, ответил Китяж, отстегивая стопор на ножнах, по щеке опять побежала слеза. Полковника надо было добить, Ты сильный. Выкарабкаешься.
Руку дай Меленчук оторвал от земли то, что у него осталось от правой руки, обуглившиеся кости, с которых ломтями свисали остатки кожи и мяса. Китяж переложил кинжал в левую руку а правой взял за «руку» полковника.
Для меня честь, бать знакомым с вами, Николай Алексеевич.
Нет Для меня Кирилл Ты настоящий полковник попытался сжать остатками ладони руку Китяжа. На это и ушли его последние силы. Меленчук умер сам.
мужик был. Офицер.» Покачивающейся походкой Коля брёл к Китяжу, продолжая смотреть себе под ноги. От жалости к десантнику, после истории с Меленчуком, у Кирилла не осталось и следа. Он спрятал кинжал в ножны, снял автомат с плеча, и уже поймал Кузнецова в прицел, но сам себе сказал: «Не сейчас. Он тебе ещё нужен. И потом, экономь патроны. У тебя их не много. Пока не много» Китяж опустил автомат и снова подумал: «Тяжин! Ты не мог этого подумать! Пристрели эту гниду и иди к сыну!!!» но руки не могли поднять автомат для прицеливания. Или не хотели.
Ты звал, Кирилл? «свежий» воздух явно пошел на пользу десантнику. Он стал соображать, однако движения ему давались, пока, с трудом.
Пошли, Коля, быстрее. Темнеет уже. Кирилл проклял себя за минутную слабость. За то, что он не смог пристрелить этого сопляка. А может он уже не он? Может у Кирилла «поехала голова»? «Нееет, Меня без хрена не сожрешь!» пролетело в голове у Китяжа и он повернул к старой крепости, подгоняя Кузнецова тычками ствола в спину.
Разглядывать достопримечательности не было времени. Мертвый город накрыли сумерки. Мельком, издали, Тяжин глянул на место, где стояло здание полиции города. От здания осталась только одна комната, и то, потому, что была хорошо укреплена арматурой и бетоном. Это и была оружейка. «Завтра обязательно туда загляну И с сейфом, что у подвала, в корнях спрятался. С ним тоже разобраться надо»