Да папа, Даня посмотрел на отца и грустно спросил, А когда вы вернетесь?
Я вернусь один, ответил отец. Он нашел, то, что искал и уже приматывал к пристегнутому магазину дополнительный, только провожу дядю Колю. В последний путь. Тут не далеко Километра два. Тяжин вернулся обратно в «холодильник» и присев на остатки дивана, закурил, Отправлю его, и вернусь. Вопросы, сынок?
Нет вопросов, пробубнил Данилка себе под нос.
Ну сынок, Китяж ласково потрепал сына за ухо, тогда, мы пошли. Коля, дружище! На выход! крикнул Кирилл в коридор и сел на корточки перед сыном, ты, малыш, здесь поаккуратнее. Начнут ломать дверь, не надо спрашивать «Кто там?», и стрелять в дверь не надо. Гасишь свечи и уходишь через коллектор. Там меня дождешься, Тяжин заглянул в глаза сыну, приду и всех порву. Сам никуда не ходи. Договорились?
Даня кивнул отцу и они пошли в Колину подсобку.
Ты, папуль, приходи скорее, Данила взял в руки арматуру, чтобы закрыть за отцом дверь, а то мне без тебя Ну Как-то не по себе.
Засекай время, боец, отец подбодрил Даньку, Через полтора часа вернусь, чтобы ужин был готов.
Есть! сын, впервые за последние сутки, искренне улыбнулся и вытянулся «смирно!»
И ЕСТЬ И ПИТЬ! отшутился в ответ Китяж, Коля, епрст! Долго тебя ждать! Бегом на выход!
Прямо и на право, к легендарной крепости БИП, ответил Китяж и осмотрел Колю. Вид у десантника был веселей, чем у Карлсона, когда тот, переодевшись в привидение пугал жуликов. Из кирзовых сапог торчали голые волосатые ноги. На тело был натянут белый халат, который только только прикрывал Колины армейские труселя. А бритая голова и мутный взгляд Коли, делали его вид ещё более веселей. В сумасшедшем доме день открытых дверей! И все это на фоне пост-ядерного
сюрреализма.
На кладбище, коля, мы идем. На кладбище. Давай, шевели поршнями и врубай третью! Вперед! Китяж глянул на часы. 18:40. «Долго же они зачищали город», Китяж пошел по Марата. Коля семенил за ним как пес на поводке.
А зачем нам на кладбище, на ночь глядя, Кузнецов помаленьку отходил от дурмана. Свежий, радиоактивный воздух шел ему на пользу. Голова начинала соображать, но вот ноги и руки слушались очень плохо, я вообще покойников боюсь. А тем более ночью.
Коля, мля! Китяжу изрядно надоело Колино нытье и расспросы, Ты десантник или где? На кладбище мы идем не покойников смотреть!!! А закрывать вопрос с твоим присутствием.
Коля пожал плечами и молча посеменил за Тяжиным. Издали казалось, что идут двое знакомых друг другу человека. А что, один химик в ОЗК, другой из дурдома, в разорванной смирительной рубашке. Так они и шли молча, пока Тяжин не остановился между домом?23, по Марата и стадионом. У обгоревшего остова какого-то японского универсала лежало не менее обгоревшее тело. Ладно бы только обгоревшего, под телом была большая лужа крови.
Китяж остановился метрах в пяти от тела. Он не беспокоился, что Коля вдруг может придти в норму и, мгновенно оценив ситуацию свернуть ему шею. Нет. Коля не то, чтобы шею свернуть передвигаться нормально не мог. Кирилл подошел к телу и присев перед ним на корточки начал рассматривать повреждения. В животе он увидел входное отверстие от пули. «Кузнецов, сука, постарался. Стоп. А что это на тебе одето?», Тяжин пригляделся. На сильно обгоревшем теле, вперемешку с лоскутами топнувшей от ожогов кожи, виднелись серо-бурые от крови остатки форменной рубашки, а на одном плече даже обгоревший погон. Форменные, серые брюки, из-за запекшейся крови, навсегда прилипли к ногам. Тяжин уже не сомневался, он был просто уверен. Перед ним лежал полковник Меленчук, Николай Алексеевич, начальник Павловской полиции
А дело было вот в чем. Данила Тяжин пошел тогда во второй класс. И как раз в это время по Павловску начали шептаться, что какой-то упырь подсаживает на наркоту старшеклассников, а те в свою очередь, дают попробовать младшим. Ситуация!
Тогда Тяжин пришел к Меленчуку на прием. И на этой встрече, за бутылочкой чая, Китяж (как говорится па официальных встречах) внёс ряд «конструктивных предложений, направленных на улучшение здоровья нации и подрыву здоровья наркодилеров».
Да пойми ты, Кирюха. Не могу я! в кабинете у начальника, из-за перегара и табачного дыма можно было исполнять любимый фокус Гудини парить над изумленной толпой, Меня просто посадят, Кирюха!
Ни кто тебя, Николай Алексеич не тронет. Ты мне только его привези Я сам закрою этот вопрос Китяж был в изрядном подпитии, И обещаю тебе, головняков в виде неопознанных трупов Йк на твоем районе не будет Алексеич! Ну у тебя же, у самого сын в школу ходит
Под вечер следующего дня, на шлюзы у Павловского дворца, прямо чрез парк, подъехал милицейский бобик. Из него вышли двое крепких парней из Павловского УгРо и открыв дверь каталажки выволокли оттуда цыгана лет сорока.
На самом шлюзе, который находился под мостом, между тем происходило довольно интересное и чрезвычайно увлекательное действо. Здоровенный мужик ставил «под ствол» какого-то недотепу. Закованного в наручники цыгана, парни из УгРо бросили на землю так, что он видел все, что творилось на шлюзе. И цыган видел всё! Как у стенки шлюза, громила поставил на колени недотепу. Как отошел на два шага от него. Как направил в голову пистолет и как у недотепы вылетели мозги, изрядно запачкав стену. Тут-то цыган зажмурился И описался