Так дело ну маги не часто встречаются на самом-то деле случалось, что и месяц, и два-то никого и там з-заказчик он умел делать чтоб не тут чтоб дальше отправляли кого на машине бывало дальше п-по дороге, речь замедлилась. П-похожего, чтоб к-комнаты снимал или вот ещё что
То есть, след уводили дальше? Умно.
Открытки ещё заставляли писать. Своей рукой. Отправляли не отсюда.
И создавалось ощущение, что человек пропал где-то дальше. И позже означенного времени.
Сам додумался?
Нет. З-заказчик, он снова запнулся. Инструкции он давал подробные инструкции, что делать, когда
Хорошо, как он узнавал, что у вас появился маг?
Если одного в месяц находили, а то и реже. То должен был быть канал связи.
Отп отпр-ляли т-грамму д-до встреб ния
Голова Сивого начала заваливаться на бок. Он сделал попытку удержать её, но не выходило.
Куда?
Я уже понял, что осталось человеку немного.
Куда отправляли
В Пт-р рг
В Петербург?
Д-да
На какой почтамт
Н-на взгляд вдруг прояснился, на долю мгновенья. Рот открылся и растянулся в уродливой, какой-то шутовской гримасе. А потом Сивый вдруг вывалил язык и вцепился в него зубами. Он замычал от боли.
Мишка
Большего я сказать не успел, да и сделать ничего не успел. Сивый затрясся, и изо рта его хлынула слюна, смешанная с кровью. Глаза закатились.
А Тень недовольно заворчала.
Упокоился Сивый без её помощи.
Миш, а что это было-то? я обошёл покойного стороной.
Похоже, что ментальная закладка.
Братец поморщился, потому что от тела вдруг завоняло. Случается. К счастью, не всегда, но физиология штука такая.
Это вроде как внушение? уточнил я, зажимая нос.
Вот не люблю покойников. А те, которые и при жизни в дерьме, и при смерти подавно.
Да. Думаю, ему запрещено говорить о заказчике.
И он знал, поэтому и испугался.
Но увидел Тьму и решил, что лучше уж умереть в процессе допроса, чем позволить, чтобы душу его сожрали. Ну и ладно. Думаю, что эту душу без внимания не оставят.
Глава 12
Строжайшая дисциплина есть необходимый элемент воспитания, ибо только она и страх перед неминуемым наказанием способны удержать взрослеющего отрока от дурных поступков. Воистину правы те, кто говорит, что жалея розгу, мы губим ребенка.
Педагогический вестник.
Ну что там? Получается? на заднее сиденье помимо одеял, я запихал пару подушек. Взял с собой и хлеба с салом, и колбас, сыра опять же.
Ехать далеко, а желания где-то задерживаться у меня не было.
И не только у меня.
Ночь на дворе.
Пёс в конуре ну, уже не в конуре. С цепи мы его спустили, и здоровущий кобель презлобного вида спешно умчался куда-то в лес. Животные чуют теней. Ну, может, не всех, но моих пёс почуял, а потом поджал хвост и принял весьма разумное решение убраться. Сараи мы тоже открыли, ворота оставили распахнутыми настежь. Оно, конечно, недостоверненько, но оставлять скотину на погибель ради достоверности не хотелось. Коровы-то не виноваты, что у них хозяева померли.
Почти.
Скулила в дальнем углу старуха, то ли проклиная, то ли молясь. Её голос почти растворялся в визгливом похрюкивании свиней. И мы с Мишкой, переглянувшись, отступили.
Видела она не так и много. Так что пускай живёт. Не хочу мараться.
А вот хозяин этого хутора
дело другое.
Надо стойла пооткрывать, сказал Метелька, дергая хлипкую перегородку. И сразу их. А то коровы дурноватые. Они, когда пугаются, то столбенеют. Слушай, может, подоить? Их ведь, небось, не доили ещё. Молока свежего наберем.
Да Мишка явно сомневался.
Это недолго. Я вон, сейчас подойника глянь.
Я тихо отступил к выходу. Оставалось одно дело, на которое наши с Мишкой взгляды расходились.
Казимир.
Он был ещё жив. Сидел, где оставили, и молился. Это он, конечно, правильно, но запоздало. И на меня он глянул искоса. Сразу всё понял.
Вздохнул.
Мальчишку послал? А сам чего? уточнил зачем-то.
Если ты про старшего, так он тебя с собой потащить хочет, сказал я, подойдя к окну. Мишка возился, пытаясь устроить спящего мальчишку на заднем сиденье. Устроит и сюда явится. А значит, надо бы поспешить.
А ты не хочешь?
Муторно. И опасно. Многого ты не знаешь, значит, возиться толку нет.
Но и бросить не бросишь. Боишься, что про вас расскажу?
Именно.
И не факт, что там, в полиции, куда Мишка собирается его проводить, его рассказом не заинтересуются.
Ясно нежный он у тебя.
Молодой просто.
А ты старый, это не вопрос, утверждение. И губы Казимира растягиваются в кривой улыбке.
Если денег дам, отпустишь?
Нет.
Мне всё одно не жить. Про вас буду молчать. Уеду у меня есть золотишко. Хороший запас пригодится.
Золото нет, деньги это хорошо. Но то ли я повзрослел, то ли просто было у меня уже золото, пусть не местное, желтым металлом, но зеленое, валютное, что рекой текло сквозь пальцы. По мозгам оно шибало не хуже водяры. Но ничего.
Справился.
Протрезвел, можно сказать. И теперь пожимаю плечами.
Сам выбирай, как помереть. Могу вот ей скормить
Тьма превентивно облизывается, высовывая харю в мир яви.
А могу и я показываю нож, который с кухни прихватил.
Лучше нож, Казимир делает выбор. Душа, говорят, бессмертна глядишь, и оживёт другим разом.
Бессмертна, соглашаюсь я и провожу клинком по веревкам, надрезая их. А потом вкладываю нож в руки. Больно не будет. Встань только