Джейн сдержанно усмехнулась, хотя ей было далеко не до смеха.
Все весьма благородно поддерживали Синтию. Рассказать ли вам то, что знают лишь два или три человека в мире?
Любое человеческое создание, сказал доктор Фелл, всегда с удовольствием ознакомится с информацией такого рода.
Вы когда-нибудь слышали о сэре Чарльзе Хоули?
Который впоследствии, сказал доктор Фелл, занял судейское кресло как уважаемый судья Хоули?
Да. Тогда он был известным юристом, адвокатом высшего ранга, и защищал Синтию. Он был большим другом ее семьи, и именно он спер револьвер, о котором я вам рассказывала, дабы доказать, что он, как и все прочие, испытывает глубокое недоумение. Это факт! Он спрятал его у себя дома. Я видела его много раз: модель «Ив-Грант» тридцать второго калибра, с небольшим крестиком, выцарапанным перочинным ножом на металле пониже барабана. Ох, Господи, я разболталась!
Доктор Фелл покачал головой.
Нет, серьезно сказал он. Я так не думаю. Минуту назад вы сказали, что имелись подробности, которые не всплыли на процессе. Какие именно?
Джейн замялась, но доктор Фелл не спускал с нее взгляда.
Ну что Синтия подделывала чеки на имя отца, чтобы обеспечивать Мореллу ежемесячное содержание.
В ее голосе было столько неподдельного презрения, что доктор Фелл решил продолжить расспросы. Она подняла пивную кружку и приложилась к ней.
Я догадываюсь, вы не можете представить, чтобы женщина пошла на это, предположил доктор.
На такое? О нет. Ни в коем случае. То есть сама бы я могла. Но, понимаете, не ради Морелла. Не для такого типа, как Морелл.
И тем не менее мисс Ли, должно быть, обожала его?
Так и было. Бедняжка.
Вы знаете, где она сейчас?
Серые глаза Джейн затуманились.
Как ни странно, она живет тут неподалеку. В частном санатории. Она не ну, вы понимаете ей всегда была свойственна неврастеничность, и эта история явно не пошла ей на пользу. Когда Тони Морелл стал общаться с ней, он знал, что у Синтии нервы не в порядке. Еще одно, чего нельзя ему простить. Если бы я могла привезти ее сюда и показать Конни Айртон вы понимаете, что я имею в виду?
Понимаю.
Поведя полными плечами, Джейн снова потянулась к кружке с пивом.
Итак? вопросила она.
Я предполагаю, что вы предоставляете мне заняться этим делом.
Джейн выпрямилась в кресле.
Вы имеете в виду?.. Но что вы собираетесь делать?
Откровенно говоря, еще не знаю, признал доктор, раз водя руки; в голосе его звучала глубокая убежденность. Понимаете ли, хотя я знаю Хораса Айртона с давних пор, не могу утверждать, что мы с ним близкие друзья. Вчера я встретился с его дочерью. Мне нет необходимости утверждать, что мы можем получить вторую Синтию Ли и такое же скандальное дело, но о, мудрецы Афин! Мне это не нравится.
Никому из друзей Конни это не понравилось бы.
В данный момент имеетесь и вы, мисс Икс, виновато краснея, сказал доктор Фелл, к которой я хм-м испытываю искреннюю симпатию. Мы должны принимать в расчет и вас. И вот что еще, посерьезнел он. Можете ли вы поручиться своим честным словом, что вся эта конфиденциальная информация о Морелле строго соответствует истине?
Вместо ответа, девушка нагнулась за папкой коричневой кожи, стоявшей на полу рядом с креслом. Выудив из нее золотой карандашик, она нацарапала несколько слов на листике блокнота, вырвала его и протянула доктору Феллу.
Сэр Чарльз Хоули, прочитал он, Вилье-Мэншн,
восемнадцать, Кливленд-роу, Лондон, Ю.-З. Один.
Спросите у него, дала Джейн простой совет. Если сможете поймать его после ленча, он вам все расскажет. Конечно, кроме истории с револьвером; он никогда о ней не упоминает. Только ради всего святого не проговоритесь, что это я вас послала.
На прикроватном столике в алькове обширной спальни зазвонил телефон.
Прошу прощения, сказал доктор Фелл.
На каминной доске стояли часы резного мрамора, крохотный маятник которых с отчетливым тиканьем качался взад и вперед. Стрелки показывали двадцать пять минут десятого.
Джейн Теннант не смотрела на них. Пока доктор Фелл спешил к дребезжащему телефону, она вынула из сумочки пудреницу и уставилась на свое отражение в зеркальце. Взволнованное дыхание давно уже восстановилось, но у нее все еще был такой вид, словно Джейн настойчиво спрашивала себя, правильно ли она поступает.
Глядя в зеркальце, она повернула голову в одну сторону, а затем в другую. Скорчила рожицу. Джейн не пользовалась губной помадой и обходилась минимумом пудры; она была олицетворением полнокровного здоровья, о котором говорили и ее спокойные правильные черты лица. Она ограничилась лишь тем, что вынула гребенку и привела в порядок свои густые жесткие каштановые волосы. Теперь она смотрела на себя с нескрываемой горечью. Из-за открытых окон доносились звуки голосов и шарканье ног многочисленных любителей пеших прогулок.
Алло? закричал доктор Фелл, который обычно плохо справлялся с телефонными разговорами. Кто?.. Грэхем Ага! Как поживаете, инспектор?.. Что?
Он с такой силой выкрикнул последнее слово, что Джейн невольно оглянулась.
У доктора Фелла был полуоткрыт рот, что заставило усы опасть. Невидящим взглядом он смотрел на Джейн. Она слышала далекий голос, что-то кричащий в трубку.