Тем не менее
Встает вопрос о мотиве. Любое законодательство, как вы должны знать, включает в себя исследование мотивов. Имеются ли какие-то причины считать, что я хотел убить этого не очень приятного, но безобидного молодого человека?
В этот момент в гостиной появилась Констанс Айртон.
Похоже, судья неподдельно удивился. Он приложил руку колбу, но не смог скрыть выражения крайнего огорчения. «Он любит ее так же сильно, подумал Барлоу, как и я, но проявление этого человеческого чувства столь же странно, как и его высокомерие».
Я и не знала, что ты так заботишься обо мне вырвалось у Констанс, и она была готова снова разразиться слезами.
Что ты здесь делаешь? спросил судья.
Констанс пропустила его слова мимо ушей.
Он был всего лишь гнусным Девушка была не в силах закончить фразу. Повернувшись к Барлоу, она продолжала держать палец направленным на труп Морелла. Он заставил папу пообещать ему три тысячи фунтов, если он меня бросит. Конечно, я подслушивала. Вчера. Когда вы говорили обо мне. Естественно! А кто бы воздержался? Я подкралась и слушала; сначала я была так потрясена, что не верила своим ушам, а потом просто не знала, что делать. Когда я слушала эти слова, мне казалось, что у меня вырвали сердце.
Она переплела пальцы.
Я не могла себе представить сначала. Так что я продолжала улыбаться и притворяться. Вплоть до своей смерти Тони не догадывался, что я все знала. Я смеялась и веселилась вместе с ним. И вернулась с ним в Таунтон. Все время я думала: «Когда я наберусь смелости сказать, что он гнусный» Она замолчала. Наконец я поняла, что надо делать. Я решила подождать, пока он сегодня вечером не встретится с папой. А когда он возьмет в руки свои драгоценные деньги, я войду и скажу: «Не плати ему ни пенса я все знаю об этой свинье».
Констанс облизала пересохшие губы.
О, это было бы потрясающе! сказала она высоким, полным торжества голосом. Но сегодня я не смогла следовать за ним, потому что он уехал в Лондон. Он объяснил мне, что едет поговорить со своим юристом относительно нашей свадьбы. Понимаешь, он все время улыбался и на прощание поцеловал меня, хотя не мог дождаться, когда избавится от меня. А потом снова ничего не получилось. Я наняла машину, чтобы вечером успеть сюда, но она поломалась. Поэтому я и опоздала. Я допустила ошибку. Появись я тут пораньше или вмешайся вчера, все это можно было бы предотвратить. Я рада, что он мертв. Он разбил мое сердце. Может, глупо так говорить, но он это сделал! Так что я в самом деле рада его смерти. Но ты не должен был этого делать, ты не должен был!
На лице судьи Айртона не дрогнул ни один мускул.
Констанс, тихо сказал он холодным голосом, ты хочешь увидеть своего отца в петле?
Настала мертвая тишина, давящее воздействие
которой подчеркивал испуганный взгляд девушки. Она сделала жест, словно хотела закрыть рот ладонью, а затем застыла, прислушиваясь. Все они молча слушали. Но до их слуха доносился лишь шум прибоя, когда звякнула дверная ручка, дверь в холл открылась, и на пороге бесшумно возник констебль Уимс.
Глава 6
Инспектор уже в пути, с облегчением сообщил он.
Ясно, пробормотал судья.
Нам придется доставить из Эксетера дактилоскописта и фотографа, сказал Уимс. Так что пока тут нельзя ничего трогать. Но я пока осмотрюсь и сделаю наброски. И Его взгляд остановился на Констанс. Он нахмурился. Прошу прощения, мисс. Я вас тут видел?
Это моя дочь Констанс.
Вот как? Та молодая леди, что обручилась с Уимс окончательно растерялся, глянув на мертвеца. Не хотите ли вы что-нибудь сказать мне, мисс?
Нет, отрезал судья.
Сэр, я вынужден исполнять свои обязанности!
Что означает, вежливо вмешался Барлоу, как сказал инспектор Грэхем, предварительный осмотр места происшествия. Особенно тела этого человека. Знаете, констебль, я думаю, вы можете найти нечто, что мы, возможно, пропустили.
Эти слова далеко не удовлетворили Уимса, но тем не менее он оценил их и с важным видом кивнул. Он отошел в другой конец комнаты и стал внимательно рассматривать ее, время от времени перемещаясь с места на место, чтобы обеспечить себе лучший обзор. Что дало Фреду Барлоу возможность сопутствовать ему.
Очертания раны в голове Морелла были четкими и чистыми, без следов порохового ожога. Револьвер, ныне лежащий на шахматном столике, марки «Ив-Грант» 32-го калибра, похоже, был вполне в состоянии нанести такую рану. Присмотревшись, Барлоу заметил, что шляпа Морелла, жемчужно-серого цвета с кокетливым перышком, закатилась под стол. Рядом с ней валялся скомканный носовой платок с вышитыми на уголке инициалами «Э. М.». Микрофон телефонной трубки треснул и раскололся при падении.
Не трогайте его, сэр! настоятельно предупредил Уимс.
Подошвы, указал Барлоу, сырые и грязные. Есть основания предположить, если вы не против, что, должно быть, он предпочел пройти по влажной лужайке и воспользоваться окном, а не кирпичной дорожкой, что ведет к входной двери.
Преисполнившись серьезности, Уимс даже порозовел.
Мы не знаем, как он попал в дом, сэр, разве что мистер разве что его светлость расскажет нам. Напоминаю вам, что пока к нему нельзя прикасаться. Боже милостивый!