Вынимая блокнот, Уимс замешкался и уронил его на пол. Он рассказал судье о прерванном телефонном звонке, на что тот ответил удивленным взглядом.
Не хотите ли сделать заявление, сэр? Например, рассказать, что тут произошло.
Нет.
Вы хотите сказать, что не можете?
В данный момент. Не сейчас.
Не хотите ли рассказать инспектору Грэхему, сэр, с надеждой сказал Уимс, если я попрошу вас проехать со мной в участок и повидаться с ним?
Вот телефон, скупым жестом, не меняя положения рук, сплетенных на животе, указал судья. Будьте любезны позвонить инспектору Грэхему и осведомиться, не может ли он приехать сюда.
Но я не могу притрагиваться к этому телефону, сэр. Это же
На кухне есть отвод. Используйте его.
Но, сэр!..
Воспользуйтесь им.
Уимс чувствовал себя так, словно кто-то подтолкнул его в спину. Судья Айртон сидел не шевелясь. Руки его были сложены на животике. Тем не менее, он вел себя как хозяин положения, словно это кого-то другого нашли с пистолетом в руке над трупом, а судья Айртон бесстрастно взирает на эту сцену из судейского кресла. Уимс предпочел не спорить и отправился на кухню.
Фредерик Барлоу проник в гостиную через французское окно; сжатыми кулаками он упирался в бедра. Если судья и удивился при его появлении, то не подал и виду; он просто смотрел, как Барлоу закрыл дверь за Уимсом.
В уголках глаз Барлоу собрались небольшие четкие морщинки. Он сжал челюсти, с агрессивным видом в упор глядя на судью. Вцепившись в отвороты своей спортивной куртки, он стоял с таким видом, словно готовился к схватке.
Таким образом вы еще можете отделаться от Уимса, столь же бесстрастно, как и судья, сказал Барлоу. Но я думаю, с инспектором Грэхемом это не получится. Равно как и с главным констеблем.
Может, и нет.
Барлоу ткнул пальцем в труп Морелла, который производил омерзительное впечатление:
Ваша работа?
Нет.
Положение у вас достаточно плохое. Вы это понимаете?
Неужто? Посмотрим.
Это было сказано с откровенным тщеславием, тем более странным, что оно исходило от Хораса Айртона. Барлоу буквально ошеломила эта спокойная надменность; она расстроила его, ибо он понимал уровень угрожающей опасности.
Что вообще произошло? По крайней мере, мне-то вы можете рассказать.
Понятия не имею.
Ох, да бросьте!
Будьте любезны, сказал судья, прикрывая глаза ладонью, выбирать выражения, когда говорите со мной. Повторяю, я не знаю, что тут произошло. Я даже не знал, что этот парень находится в доме.
Он говорил без всяких эмоций, но взгляд его маленьких живых глаз то и дело обращался к закрытой двери, а ладонями он спокойно и неторопливо поглаживал подлокотники кресла; жест этот дал понять Барлоу, что судья напряженно размышляет.
Сегодня вечером я ждал мистера Морелла, сказал он, для делового разговора.
Да?
Но я был не в курсе дела, что он явился. Сегодня суббота, и вечером миссис Дрю покинула дом. Я был на кухне, готовя себе обед. Он брезгливо поджал губы. Было ровно половина девятого. Я только что открыл банку аспарагусов да, это смешно, хотя вы не улыбаетесь, когда услышал выстрел и какой-то звук, предположительно от упавшего телефона. Я вошел в гостиную и увидел мистера Морелла в том виде, в каком вы его видите. Вот и все.
Все? откликнулся Барлоу, всем своим видом изображая бесконечное терпение. Все?!
Да. Все.
Но револьвер. Что вы о нем скажете?
Он лежал
на полу рядом с ним. Я поднял его. Признаю, что допустил ошибку.
Слава богу, хоть это вы признаете. Подняв револьвер, вы сели в кресло, где, держа его в руках, провели не менее пяти минут?
Да. Я всего лишь человек. Я был изумлен иронией судьбы
Барлоу был готов предположить, что старик сошел с ума. С точки зрения логики так оно и выглядело. Тем не менее, инстинкт подсказывал ему, что судья Айртон никогда еще не был спокойнее и сдержаннее, чем в данный момент. Это чувствовалось и в выражении глаз, и в посадке головы. Но в то же время убийство в порыве эмоций оказывает странное воздействие на состояние душевного равновесия.
Вы же понимаете, что это убийство, напомнил Барлоу.
Вне всяких сомнений.
Ну же! Так кто его совершил?
Можно предположить, уточнил судья, тот, кто изъявил намерение зайти в открытый дом, воспользовавшись парадной дверью или открытым окном, после чего пустить мистеру Мореллу пулю в голову.
Барлоу стиснул кулаки:
Вы, конечно, позволите мне действовать от вашего имени?
В самом деле? Почему вы собираетесь действовать от моего имени?
Потому что, похоже, вы не понимаете всей серьезности положения!
Вы недооцениваете мой интеллект, сказал судья, скрещивая толстенькие ножки. Минутку. Разрешите мне напомнить вам, что, прежде чем занять судейское кресло, я занимался уголовными расследованиями, будучи ближайшим помощником моего покойного друга Маршалла Холла. И если наши детективы знают различных трюков больше, чем я, то я им даю право повесить меня. Он сдержанно улыбнулся. Вы, я вижу, не верите ни одному моему слову, не так ли?
Я этого не сказал. Но сами вы поверили бы всему сказанному, сиди вы в судейском кресле?
Да, спокойно сказал судья. Я отношу к своим достоинствам тот факт, что довольно редко ошибаюсь в оценке человека или истины, когда сталкиваюсь с ней.