Ладно, убедила! ответил Иван.
Ели в тишине, но вскоре я сам завел разговор. Вспомнил о командире бандитов, что помер в доме у Капитолины Георгиевны, его же нужно вытаскивать, воняет небось давно. Но мне сообщили, что пришедшие за мной партизаны его давно утащили, так что волноваться не о чем. Обед был скромный, мы и так тут ели что придется, в основном картошку пустую, но сегодня партизаны принесли Капе рюкзак с консервами, вот она и открыла нам две банки тушенки к картохе. Наевшись, выпил стакан воды и сообщил, что готов. Партизаны собрали все оружие, и прошлое, что сами оставили тут, и мое прибрали. Немного насторожило это, даже ножа не дали, пришлось немного возмутиться.
Товарищи, втроем-то, если что, легче отбиться, чем вдвоем.
Партизаны явно замешкались, переглянулись, но все же дали мне один автомат и два магазина.
Тетя Капа провожала меня как родного сына, чем-то я приглянулся ей, видимо. Как рассказывала, сама не смогла завести детей и очень по этому поводу переживала всю свою жизнь. В отличие от многих бездетных людей, Капитолина Георгиевна не озлобилась, а напротив, стала относиться к людям с еще большей любовью, особенно к детям. Вот и меня она обнимала перед расставанием, минут пять, и никак не могла оторваться. Партизаны уже прямо говорили о необходимости скорейшего выхода, а она все ревела и никак не могла оторваться. Хорошая женщина, настоящий человек, с большой буквы.
Топали мы с партизанами в ту же сторону, где я недавно смог ликвидировать бандеровцев. Я сначала думал, что они просто хотят оружие забрать, да проверить, правду ли я вообще сказал, но мужики не стали приближаться к покойникам, тем более в этом месте уже прилично воняло. Забрав оставленные мной автоматы, раз уж шли в этом месте, грех было оставлять, двинулись дальше к дороге. Иван Матвеевич, тот, которого я мысленно Кузьмичом
называл, заметил по ходу движения, что один из холмиков с трупом бандита вскрыт и тело валяется невдалеке, явно кем-то обглоданное.
Веселится лесной хозяин, пояснил он, увидев, что я открыл рот для вопроса. Ясно, мишка откопал, он любит тухлячок.
Идти долго, товарищи? спросил я через пару часов.
Долго, Захар, долго, ответил «Кузьмич» и посмотрел на солнце. Он вообще часто поднимал глаза к небу, благо сегодня погодка отличная, солнце светит и тепло.
Тяжеловато мне пока такие марш-броски делать, присядем на пару минут? спросил я, чувствуя себя неловко. Они втрое старше меня, а идут и не пищат, а я Понятно, что после ранения, но все же.
Как нога? по-своему понял мою просьбу «Кузьмич».
Да, махнул я рукой, тянет чуток, да покалывает. Тетя Капа что-то о сухожилии объясняла, куда-то там пуля неудачно залезла.
Присядем минут на десять, попьем и отдохнем, остановившись, кивнул партизан, думаешь, парень, мы не устали?
Не думаю, уверен, что устали, твердо сказал я.
Мы ж сюда топали почти без остановок. Раньше не могли, в рейде были, а как вернулись, приказ доставить тебя в отряд.
Не томите, товарищи, долго идти? еще раз попытался вызнать я хоть что-то.
Почти сутки пути, заключил «Кузьмич», а я обалдел.
Да уж, тяжела партизанская доля. С такими переходами на войну приползешь, а не придешь. Нет, я понимаю, что отряд должен находиться в укромном месте, иначе быстро уничтожат, но ведь и воевать как-то надо. Так получишь приказ пустить какой-нибудь эшелон под откос, и что, топать до железки два-три дня? Дела
К вечеру остановились на привал у маленькой речушки. До этого долго пересекали поле, открытая местность, опасно, партизаны указали направление и побежали! Пришлось и мне поднажать так, что, когда поле закончилось, плюхнулся перематывать портянки. Ноги в порядке были, просто раны ныли ужасно, а просить о привале стыдно. Партизаны покачали головами, но деваться им было некуда, ну не могу я пока ходить, как они, дайте раны нормально затянутся, я вам еще фору дам, но пока вот так.
Нужно переправляться, ты как, плавать умеешь, парень? «Кузьмич» вопросительно взглянул на меня.
Конечно, кивнул я уверенно, проблемка только есть, на той стороне сможете мне спину заново намазать? Мне тетя Капа с собой мази дала, а то рана свежая, не хотелось бы, чтобы гнить начала.
Конечно, намажем, и перебинтуем наново, у нас и бинт есть, вражеский, ответил «Кузьмич».
Только, товарищи, нельзя нам здесь переправляться, вдруг перевел я тему, видите, на той стороне полянка вытоптанная? Наверняка сюда часто кто-то ездит, следы от машин вижу
Ха, наблюдательный, подал голос Семен, он вообще чаще молчал, чем говорил.
Точно, поддержал его Иван. Мост рядом, и село немалое. Здесь, ты правильно заметил, фрицы часто бывают, машины моют, видели несколько раз.
И все равно хотите здесь плыть? удивился я.
Вечер уже, наверняка сегодня их тут не будет, поэтому можно и здесь, дальше речка шире становится, опасно.
Понял, кивнул я. Но надо плыть по одному.
Ты откуда такой сообразительный? вдруг спросил Семен.
А вам что, обо мне ничего не известно?
Известно, хмыкнул Семен, инструктор, говорят, ты, но что-то я не верю, что мальчишка может быть инструктором, даже простым солдатом.