Личность переписчика этой книги представляет значительный интерес, поскольку в истории персидской литературы многое вышедшее из-под его пера обычно сопровождается словом "первый". Именно он написал первое подражание-дополнение гениальному творению Фирдоуси героико-эпическую поэму Гаршасб-наме ("Книга о Гершаспе"), став как бы родоначальником целого свода так называемых циклических поэм]. Она была начата Асади в 456/1064 г., а завершена в 458/1066 г. в Нахчеване при дворе тамошнего правителя эмира Абу Дулафа Дайрани. Пробовал он свои силы также в столь своеобразном жанре, как муназаре ода-прение, сочинив пять подобных од. Они не датированы, но какие-то из них были написаны им еще до его приезда в Нахчеван, поскольку в колофоне отмеченной выше "Фармакологии" он называет себя поэтом (аш-ша'ир). Наконец, после Гаршасб-наме он составляет Лугат-и фуре ("Лексикон персидского языка"), остающийся самым ранним толковым словарем, равно как и словарем рифм в обширной лексикографической персидской литературе.
С именем этого крупного представителя культуры Ирана связан курьезный случай, относящийся, впрочем, уже к истории иранистики. Опираясь на путаное и весьма далекое от истины сообщение биографа конца XV в. Даулат-шаха Самарканди и интерпретируя его на свой лад, немецкий иранист X. Эте выдвинул гипотезу о существовании двух Асади старшего и младшего. Первого, Абу Насра Ахмада б. Мансура, он счел автором муназаре, а второго, Али б. Ахмада, создателем поэмы Гаршасб-наме и "Лексикона". X. Эте считался маститым ученым, поэтому его препарирование имени поэта было воспринято специалистами без должного критического отношения. И лишь спустя 52 года советский ученый К. И. Чайкин блестяще доказал всю надуманность гипотезы X. Эте и восстановил в полном
Вместе с тем следует отметить, что исследования, которые развернулись в этом направлении в Иране и других странах за последние 20-25 лет, позволяют надеяться, что, если эти работы будут вестись с той же интенсивностью, мы получим в результате (пусть в отдаленном будущем) относительно полный корпус названий сочинений на персидском языке, т. е. репертуар персидской словесности. Работа эта чрезвычайно многообразна публикация описаний и списков отдельных рукописных собраний, издание био- и библиографических словарей, библиографий отдельных ученых и поэтов, исследование отдельных жанров словесности и т. п
Здесь кажется уместным более подробно рассказать о той исключительно полезной, трудоемкой и нелегкой работе, которую проводит большой патриот и тонкий знаток персидской словесности Ахмад Мунзави, составляя краткий каталог каталогов персидских рукописей Фихрист-и нусхаха-йи хатти-йи фарси ("Каталог персидских рукописей"). К настоящему времени вышло шесть томов в семи книгах, в которых зафиксировано 49 022 списка. Критическая оценка труда это дело будущего, так как он еще не получил завершения. Но нам бы хотелось обратить внимание на один недостаток, с нашей точки зрения основной. Известно, что существует более 500 каталогов персидских рукописей, хранящихся в различных собраниях мира. В конце т. 4, вышедшего из печати в 1972 г. (с. 3425-3439), А. Мунзави приводит список 118 томов каталогов и близкой к ним литературы, использованных им при составлении Фихриста, в конце же т. 6, вышедшего в свет в 1974 г. (с. 4721-4726), он добавляет к этому числу еще 28 томов, использованных им в томах 5 и 6, доведя общее число томов до 146. При проверке оказалось, что Иран представлен 31 каталогом в 97 томах (Тегеран 11 и 64 соответственно, Тебриз 2 и 3, Кум 3 и 4, Кашан 2 и 2, Мешхед 8 и 16, Исфахан 2 и Иезд 1 и 3, Решт 1 и 1, Шираз 1 и 2); кроме того, были использованы 4 биобиблиографических исследования и 6 томов специального издания Центральной библиотеки Тегеранского университета Нусхаха-йи хатти ("Рукописи"), вышедшие в 1340-1348/1961-1969 гг., которые содержат очень много сведений не только о провинциальных и частных собраниях в самом Иране, но и за его пределами (например, в т. 5 помещены сведения о библиотеках и древлехранилищах Ирака и Саудовской Аравии). Остальные страны в списке А. Мунзави были представлены следующим образом: Египет один каталог в трех томах; Индия 5 и 13;, Ирак 6 и 6; Пакистан 7 и 10; Турция 1 и 1; Англия т. 2-3 Каталога Британского музея, подготовленного Ч. Рье (1881-1883), и его же "Дополнение" (1895); СССР Каталог персидских и таджикских рукописей ИНА АН СССР (1964); использована также биобиблиографическая работа Г. Аввада по астрономии. Таким образом, А. Мунзави использовал в своей работе 53 каталога, посвященные главным образом персидским рукописям, хранящимся в Иране, и части собраний некоторых стран Востока; европейские страны практически не представлены, а собрания СССР представлены только одним каталогом. Соотношение более 500 и 53 показывает, сколь не полон его краткий каталог каталогов и сколько рукописей еще не получило в нем отражения. Думается, что если бы каталог А. Мунзави был ограничен рамками собраний собственно Ирана, то мы бы получили очень полезный и ценный справочник по рукописной книжности этого региона, который время от времени нуждался бы только в дополнении и отчасти исправлении в связи с выявлением и описанием новых собраний. Более того, он дал бы нам (как, впрочем, и дает сейчас т. 4 и 5 содержат 4590 названий в 13 4120 списках) репертуар этой книжности. Однако, в связи с тем что в него были включены данные о рукописях, хранящихся за пределами Ирана, географические границы справочника оказались несколько размытыми и неопределенными. Тем не менее данные А. Мунзави, сообщившего еще в 1971 г., что он зафиксировал на базе только 105 томов каталогов (ср. выше) около 60 тыс. персидских рукописей, подтверждают, что цифра 200 тыс. персидских рукописей не только вполне реальна, но, возможно, и менее действительно существующей