Войдя в палату, Патрик занялся осторожными приседаниями: мускулы уже окрепли, но места ожогов все еще саднило. Об упражнениях, требовавших большей физической нагрузки, пока не могло быть и речи.
Постучав в дверь, на пороге появилась сестра.
Доброе утро, Патрик, прощебетала она, ставя на стол поднос. Время завтракать. Как прошла ночь?
Великолепно. А у вас?
Чудесно. Принести еще что-нибудь?
Нет. Спасибо.
Только скажите. Сестра вышла.
Заведенный в госпитале порядок почти не менялся. Изнемогая от тоски,
Патрик тем не менее отдавал себе отчет в том, что ситуация могла быть значительно хуже: завтрак в тюрьме округа Гаррисон просунули бы в камеру на алюминиевом подносе в узкую щель решетчатой двери, и есть его пришлось бы в обществе ежедневно сменявшихся сожителей.
Взяв чашку кофе, Патрик пошел в свой деловой уголок, включил лампу и посмотрел на сложенные в стопку папки.
Он находился в Билокси уже неделю. Та, другая, жизнь закончилась тринадцать дней назад на узкой и пыльной дороге, за тысячи километров отсюда. Ему снова захотелось стать Денило, сеньором Силвой, живущим тихой и спокойной жизнью в простом домике, где приходящая служанка говорила на мелодичном португальском с тягучими индейскими интонациями. Как не хватало ему длительных прогулок по согретым солнцем улочкам Понта-Пору, изнурительных пробежек в окрестностях городка! Не хватало и бесед с сидевшими в тени деревьев за чаем пожилыми мужчинами, с готовностью вступавшими в разговор с каждым, у кого было время остановиться на несколько минут. Он соскучился даже по шумной суете небольшого рынка.
Он тосковал по Бразилии, ставшей для него домом, по ее бескрайним просторам, красоте и удивительным контрастам, по наполненным бурной жизнью городам и забытым Богом крошечным селениям, по ее открытым и радушным людям. У него болела душа из-за Евы, он вспоминал ее нежные прикосновения, добрую улыбку, полное неги тело и удивительно страстную натуру. Жить без Евы он не сможет.
Почему у человека всего одна жизнь? Где записано, что невозможно все начать сначала? И еще раз сначала? Патрик умер, а Денило стал пленником.
Он пережил смерть первого и поимку второго. Разве нет возможности спастись вновь? Ведь должна же быть и третья жизнь без боли и мрачных теней, сопровождавших его всегда. Это будет действительно идеальная жизнь с Евой.
Они поселятся где угодно там, где можно не расставаться, где они станут недостижимыми для теней прошлого. Поселятся в прекрасном доме и заведут детишек.
Ева сильная женщина, но и у нее, как у каждого, силы могут иссякнуть. Она любит отца, и дом всегда был для нее магнитом. Все истинные бразильцы боготворят города, в которых живут, считают, что их создал Творец специально для них.
Это из-за него ей сейчас грозит опасность как же может он не защитить ее?
Получится ли? Или удача отвернулась навсегда?
На предложение встретиться в восемь Каттер ответил согласием лишь потому, что мистер Макдермотт сообщил, что дело не терпит отлагательства. Здание ФБР с трудом пробуждалось к жизни жалкой кучкой чиновников, прибывших в немыслимо ранний час. Обычно это происходило в девять.
Каттер не позволил себе грубости, хотя его поведение вряд ли можно было назвать гостеприимным. Если что-то и могло доставить ему удовольствие в это неурочное время, то никак не разговор с самоуверенным адвокатом. Разлив по пластиковым стаканчикам кофе, он ленивым движением освободил место на небольшом столе.
Сэнди начал с вежливой благодарности за предоставленную возможность встретиться, и Каттер невольно смягчился.
Вы не помните о телефонном звонке в ваш кабинет тринадцать дней назад? спросил Сэнди. Звонила дама из Бразилии.
Конечно, помню.
Я виделся с ней несколько раз. Она юрист Патрика Лэнигана.
И сейчас находится здесь?
Неподалеку. Сэнди подул на горячий кофе и, сделав осторожный глоток, кратко изложил большую часть того, что ему было известно о Лиа, причем умудрился ни разу не назвать ее имени, а затем поинтересовался ходом дела Стефано.
Каттер посерьезнел. Черкнув дешевой ручкой пару строк в блокноте, он попытался уточнить позиции:
Откуда вам стало известно о Стефано?
Моя коллега, дама из Бразилии, знает о нем всё. Ведь это она назвала вам его имя.
А как она узнала о его существовании?
Долгая и запутанная история, для меня, к сожалению, почти темная.
Тогда к чему упоминать о ней?
Видите ли, Стефано по-прежнему не оставил мысли добраться до моего клиента, и мне хочется положить этому конец.
Ручка Каттера снова заскользила по бумаге, он отхлебнул из дымящейся чашки. Перед глазами медленно вырисовывалась сложная схема: кто кому когда что сказал.
То, о чем сообщал в Вашингтоне Стефано, было известно ему почти дословно, однако остались и пробелы. Ясно одно: Стефано обязался прекратить охоту.
С чего вы это взяли?
Его люди в Бразилии похитили отца этой дамы.
Каттер невольно приоткрыл рот, взгляд его устремился в потолок. Через несколько секунд он спросил:
Не может ли эта дама-юрист располагать информацией о деньгах?
Такая вероятность существует.
Все встало на свои места.