Волосы полковник стриг коротко, подбородок и усы брил, и носил невиданные бакенбарды по новой столичной моде. Его щеки покрывала короткая черная поросль, обрисовывая скулы. Я нашла это непривычным и даже пугающим словно дикий зверь какой. И как только жена целует его? Наверное, даже к щеке не прижаться будет колоться.
Представив такое, я поежилась, и, подивившись собственным странным мыслям, вспомнила, что в слухах ни разу не упоминалась
госпожа фон Морунген. Кажется, новый наместник не женат. Неудивительно. Кто захочет жить с эдаким медведем. Он и не говорит, а рычит.
Я тоскливо ждала, когда полковник начнет рассказывать про то, что случилось в лесу, ругаться и топать ногами, а он все молчал и смотрел, и от этого я все больше приходила в замешательство.
Полковник, наконец, заговорил, и, хотя рыкливые нотки из его голоса никуда не делись, слова он произносил довольно любезно и вел себя обходительно не придраться.
Полагаю, вы будете удивлены, госпожа Вайс, но приехал я не к вашему отцу, а к вам. И приехал с просьбой о помощи, в которой, надеюсь, вы не откажете.
Я была столь ошарашена, что ответила не сразу.
Какую помощь я могу вам оказать, господин фон Морунген?
В моем голосе отчетливо слышалась дрожь. Вероятно, услышал ее и полковник. Он досадливо поморщился и заговорил чуть мягче.
Я долго разыскивал человека, обладающего умениями и талантом, подобным вашим. И был очень рад узнать, что подходящий мастер живет в подопечном мне городе.
Талант? Умения? воскликнул отец. Вы ошибаетесь. У Майи нет никаких талантов. Она всего лишь юная девочка. Она, конечно, получила воспитание, которое полагается барышне ее круга. Умеет шить, стряпать, неплохо рисует, но вам-то какой от этого прок?
Полковник перевел на него тяжелый взгляд и отец испуганно замолчал.
Вы сказали, ваша дочь помогает вам в мастерской и сведуща в часовом деле, разве не так?
Так, но она делает лишь то, что под силу любому начинающему подмастерью. Ее умения не могут сравниться с моими или с умениями другого городского часовщика, Лео Цингера, ее жениха. Может, вам лучше обратиться к нему, если у вас возникла необходимость починить ваши часы?
Ни вы, ни Лео Цингер не смогут починить тот механизм, который в последнее время засбоил.
Полковник невесело усмехнулся.
Мне также известно, что ваша дочь обладает необычным даром. В последнее время он все более востребован среди столичных лекарей. Ученые всерьез занялись его исследованием. Я имею в виду дар чувствовать человеческий организм и видеть работу его органов.
Боже мой, вы не можете говорить серьезно, господин барон! Отец был так поражен, что потерял всякую почтительность. Он всплеснул руками: Это же шарлатанство. Знахарки, ведуньи, неграмотные деревенские бабки все они утверждают, что обладают таким даром! Верно, моя дочь еще в детстве болтала всякий вздор говорила, что видит сосуды сквозь кожу. Видит, как бьется сердце и расширяются легкие. Но что только дети не выдумают, чтобы привлечь внимание!
Отец развел руками, саркастически хмыкнул и продолжил:
Год назад я отправил Майю в столицу к ее тетке перед замужеством девушке следует набраться немного опыта, лоска, посмотреть на столичную жизнь. В этом нет ничего плохого, но моя сестра меня подвела. Она рассказала о Майе свояку, доктору Крамеру, последователю учения натуралиста Рейхенбаха. Ну, может слышали того вруна и выскочки, который изучает витализм*, силу, что управляет жизненными явлениями. Доктор заинтересовался мнимыми способностями Майи и уговорил девчонку помогать ему в практике. А потом и вовсе предложил изучать анатомию, чтобы, как он заявил, облегчать боль страждущих. Майя несколько месяцев работала в госпитале для бедных, пока я не прознал, чем именно она занимается. Вместо того чтобы ходить на званые вечера и изучать салонный этикет! Я приказал ей вернуться. И она послушалась, как подобает хорошей дочери.
Полковник выслушал его с каменным лицом, а потом обратился ко мне:
Именно доктор Крамер и послал меня к вам. Вы изучали под его началом анатомию?
Только азы, пролепетала я. В основном я ходила за больными в детском отделении. Иногда помогала доктору Крамеру. Он называл мой дар проявлением одиллических или витальных сил. Тех, что открыл и описал Рейхенбах*, знаменитый натуралист Доктор Крамер просил меня увидеть, что происходило в организме детей. То, что скрыто от обычных человеческих глаз, но что подсказывал ему врачебный опыт. Обычно я подтверждала его догадки, и ошиблась лишь пару раз. Мой дар не всегда послушен. Однако я верю, что он существует, что бы ни говорили люди. И доктор Крамер верит. Иногда я могу видеть не только внутренние органы людей, но и устройство механизма до того, как разберу его и вооружусь лупой. Папа, помнишь, как я увидела причину поломки бургомистерских часов, прежде чем ты за них взялся? А как я починила каминные часы вдовы Шуман?
Отец раздраженно почесал нос.
Просто везение, буркнул он.
Доктор Крамер хотел получить для меня разрешение обучаться в медицинском университете, но папа
Я приказал ей вернуться! Я слишком пекусь о фамильной чести, чтобы позволить такое такой вздор и попрание устоев!