Когда известие достигло отца, тот, выяснив, что раненый находится неподалеку от места покушения, немедленно оделся и велел отвести себя туда.
Де Клиссон уже пришел в себя, когда появился король.
Это произошло еще до моего рождения, но рассказ о тех событиях я слышала так часто, что все происходившее как бы случилось на моих глазах и помнилось в малейших деталях.
Мой дорогой коннетабль! воскликнул отец при виде распростертого на постели Оливера де Клиссона. То, что случилось, ужасно! Как вы себя чувствуете?
Я очень страдаю, сир.
Узнали вы тех, кто пытался вас убить?
Да, сир. Я хорошо видел их. Это Пьер де Крейон и его люди.
Пьер де Крейон был двоюродным братом Жана, герцога Бретонского. Нападение следовало оценить как вызов королю. Отец крайне разгневался.
Он понесет наказание, пообещал отец.
И он сделал все, чтобы предать де Крейона суду. Этот случай, как мне кажется, послужил толчком к болезни отца, ибо впервые приступы безумия появились у него во время похода в Бретань.
До меня дошло несколько версий. Об этом я часто слышала в годы юности, да и позднее тоже. И у меня сложилось впечатление, которое я стараюсь передать в этих записях.
Отправляясь в Бретань, где укрылся Пьер де Крейон, отец велел своим дядьям присоединиться. Но родственник незадачливого убийцы, у которого
тот прятался, наотрез отказался его выдать.
Напрашивается мысль: а не замешаны ли в покушении все три дяди короля? Явных улик не было, хотя они пытались отговорить отца от похода в Бретань и от поимки Крейона. Однако отец оставался тверд в своем решении.
Погода стояла сухая и жаркая даже для августа, когда король во главе войска направился на север страны.
Картина эта сейчас стоит у меня перед глазами. Я вижу отца в одежде из черного бархата; на голове у него шапка из той же материи, но алого цвета, украшенная лентой с жемчугом, которую ему дала моя мать перед расставанием чтобы он все время думал только о ней. В седле держался он молодцевато, гарцуя на коне немного в стороне от своего отряда, клубы пыли застилают дорогу. Герцоги Анжуйский, Берри, Бургундский, Бурбон и брат короля Луи Орлеанский едут несколько впереди.
Они углубились в леса Ле-Мана, и тут к ним из-за деревьев бросается высокий сутулый мужчина с непокрытой головой и босыми ногами. На нем блуза темная от грязи и рваная. Он хватает за уздечку отцовского коня и вопит что есть мочи:
Ни шагу дальше! Вас предали!
К нему кидаются, пытаются удержать его, а он, безумно вращая глазами, продолжает кричать:
Пускай король возвращается! Кругом опасность! Его предали!
Бедняга тронулся умом, заключил герцог Бургундский.
Что будем с ним делать? спросил Берри.
Отпустите его, сказал король. Он полоумен, но безвреден. Уходи и не мешай нам продвигаться вперед.
Мужчина еще какое-то время провожал взглядом всадников, потом резко повернулся и, не переставая что-то бормотать, скрылся в кустах.
Уверена, эта встреча потрясла воображение отца. Возможно, напомнила о болезни своей матери, которую он, несомненно, не раз впоследствии видел в своем безумном воображении
Оказалось, сумасшедший не оставил их в покое. Какое-то время они то и дело слышали из-за деревьев его вопли:
Пусть король остерегается! Его предали! Возвращайся, король, пока не поздно!..
Наконец они выехали из леса и вновь оказались на песчаной равнине под палящими лучами солнца. Зной становился все нестерпимее.
Один из воинов, на мгновение потерявший сознание от жары, выронил копье, и оно упало возле королевского коня тот испуганно рванулся вперед.
Король закричал:
Все за мной! Смерть предателям!
Обнажив меч, он бросился на свой отряд, ранив сразу двух солдат.
Герцог Бургундский тут же приказал схватить короля, скакавшего в неистовом возбуждении назад и вперед, рассекая воздух мечом.
В конце концов удалось обезоружить моего отца и осторожно уложить на землю. С ним пытались говорить, однако он никого не узнавал.
Пришлось связать короля из опасения, что безумие вновь охватит его, и отряд вернулся обратно в город Ле-Ман.
Это событие положило конец походу в Бретань, война с которой так и не состоялась, и породило припадки безумия у моего отца.
В то время случившееся отнесли за счет небывалой жары, вызвавшей у короля лихорадку, что довела его до подобного состояния. Многим приходилось сталкиваться с похожими случаями в дни нещадно палившего солнца. Кроме того, король быстро пришел в себя и в течение последующего года с ним не происходило ничего, что напоминало бы помутнение разума.
Что до его дядей-герцогов, то те остались весьма довольны: поход, которому они так противились, не состоялся.
Миновал год. Отец по-прежнему не чаял души в моей матери. Ее любой каприз для него становился законом. Следовали немыслимые траты, опустошавшие государственную казну. Балы, маскарады и прочие развлечения делалось все, чтобы не дать обожаемой супруге скучать или тосковать.
А потом произошло то ужасное событие, после которого стало ясно, что случившееся год назад в лесах Ле-Мана не следствие жары или усталости.