Грейнджер поймала себя на мысли, что таким Малфоя она, пожалуй, не видела
Никогда.
И, раз уж он не побоялся быть настолько открытым рядом с ней, то и она не раздумывая решила отплатить ему тем же откровенностью.
Он должен был отпустить меня, а для этого ему нужно было меня
Возненавидеть, закончил за неё Драко.
Гермиона слабо улыбнулась.
Он хороший, с сожалением добавила Гермиона, на что Малфой лишь фыркнул. Правда немного импульсивный и не всегда думает о последствиях, но он добрый и явно заслуживает большего. Так будет лучше для него.
Да уж, протянул Малфой. Ты, оказывается, коварная ведьма, Грейнджер. Не хотел бы я оказаться тем, кто разобьёт тебе сердце.
О, насчёт этого можешь не переживать, Малфой.
Почему?
С некоторых пор считается, что у меня его нет, спокойно и тихо ответила Гермиона.
В комнате воцарилась тишина. Малфой смотрел на неё. Смотрел так пронзительно и глубоко, что, казалось, взгляд его серых глаз проникал в самую душу, отчего перехватывало дыхание. Она не понимала, что происходит: почему она продолжала молчать, почему молчал Малфой, почему они оба перестали дышать, словно в это самое мгновение остановилось время. И в момент, когда взгляд Драко скользнул по её губам, Гермиона первой пришла в себя.
Всё, быстро проговорила она, отстраняя руки от лица Малфоя.
Спасибо, хрипло произнес он, поднимаясь. Уже поздно. Я, наверное, пойду.
О, Мерлин, как же ей хотелось сказать «нет». Как же хотелось попросить его остаться. Но она продолжала молчать, наблюдая, как Драко застёгивает пуговицы на рубашке и, прихватив пиджак, направляется к выходу. Только когда он уже собрался выходить, Гермиона неожиданно окликнула его:
Малфой!
Он обернулся. А она стояла совершенно растерявшись, потому что не имела никакого представления о том, что делать и что говорить. Точнее, она знала, отчётливо понимала, что хотела сказать, ведь у неё были причины просить Драко остаться. И вопросы, на которые ей нужны были ответы, а учитывая их с Малфоем историю, сегодняшний день давал прекрасную возможность хоть в чём-то разобраться.
Я начала она, но вновь замолчала, заметив на себе любопытный взгляд. Я хотела поблагодарить тебя.
Ты меня? переспросил Драко, не веря собственным ушам.
Да. За то, что ты помог мне избежать разговора с Роном.
Сомнительная помощь, учитывая, что ты всё равно пошла с ним, усмехнулся Драко, делая шаг ей навстречу.
Да,
но ты попытался помочь мне, а мог бы и не делать этого, учитывая наши с тобой отношения.
Не могу отказать себе в удовольствии позлить кого-то из золотой троицы, особенно Уизли. Люблю, знаешь ли, держать себя в тонусе.
В любом случае, спасибо тебе, проговорила Гермиона и в следующее мгновение, поддавшись мимолётному импульсу, потянулась, чтобы поцеловать Малфоя в щёку. И она поцеловала бы его в щёку, если бы в этот самый момент Драко не повернулся к ней, намереваясь что-то сказать, и Гермиона не поцеловала бы его в губы.
И от этого лёгкого, случайного и даже неуклюжего прикосновения сердце с силой встрепенулось в груди. Она не знала, что делать. Гермиона искренне не понимала, почему именно этот поцелуй так взволновал её, насквозь прошив её тело словно током. Почему Малфой заставил её почувствовать то, что она точно не должна была почувствовать?!
К нему.
Почему он?
Почему сейчас?
Почему нет сил сделать шаг назад, чтобы увеличить расстояние между ними?
Но ни Малфой, ни Гермиона так и не сдвинулись с места. Они продолжали прожигать друг друга взглядами, казалось, целую вечность. Лишь монотонное, размеренное тиканье настенных часов напоминало о том, что всему должно быть логическое завершение.
Гермиона тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок, и обронила тихое «прости», а Малфой одним своим поступком стёр все существующие между ними границы.
Он не дал ей убежать прочь, когда она уже собиралась это сделать. Вместо этого он привлёк её к себе и накрыл её губы своими. И Гермиона поняла: всё изменилось.
Потому что она ответила ему.
Потому что, несмотря на здравый смысл, просивший её остановиться, она заглушала голос рациональности. Она понятия не имела, что именно чувствовала, но не хотела останавливаться.
Поэтому позволяла его губам скользить по её шее, опаляя кожу горячим дыханием. Поэтому её тело предательски отзывалось на каждое прикосновение Малфоя, желая намного большего.
Мы не должны, тяжело дыша проговорила Гермиона, когда губы Малфоя обожгли её шею.
Почему? Назови мне хоть одну причину, почему мы не должны этого делать, и я остановлюсь! прорычал он.
Мы враги.
Звучит неубедительно, рассмеялся он, найдя молнию на её платье.
Гермиона была решительна и прикоснулась ладонями к его груди, останавливая его.
Мы заходим слишком далеко. Тебе не кажется, что это неправильно?
Нет, чёрт возьми, Грейнджер, не кажется. Мы с тобой взрослые люди, которые в данный момент хотят одного и того же, что в этом может быть неправильного?
Может, всё дело в том, что ты это ты, а я это я.
Что-то такое мелькнуло в его взгляде, что заставило Гермиону искренне пожалеть о том, что она ввязалась во всё это.
Послушай, глухо заговорил Драко, сокращая и без того болезненное расстояние между ними. Я хочу тебя, Грейнджер. И мне, честно говоря, плевать на то, что ты считаешь это неправильным только потому, что мы это мы. Ты хотела видеть меня настоящего так вот он я, стою перед тобой. Я знаю, о чём ты думаешь, и, поверь, я сам миллион раз задавался вопросом, почему это происходит именно с тобой.