Гермиона машинально закатила глаза.
Будь добр, заткнись!
Чёрт, больно, Малфой вновь скривился от боли.
Будет ещё больнее, если не замолчишь.
Это угроза?
Совет. Пожалуйста, Малфой, сейчас я проговорю заклинание, чтобы вправить их, но ты должен молчать и задержать дыхание, хорошо? попросила Гермиона, на что Драко лишь согласно кивнул. Будет немного больно. На счёт три.
Малфой зажмурил глаза.
Один два
Когда Гермиона досчитала до трёх, из её палочки вырвалось ярко-синее пламя, окутавшее грудь Малфоя словно одеяло. Спустя мгновение Драко издал такой крик, что она и сама невольно зажмурилась и, взяв его за руку, мысленно досчитала до пяти.
Это, по-твоему, немного? тихо произнёс Малфой без привычного ему сарказма.
Гермиона ничего не ответила, выжидая, когда дыхание Малфоя станет более ровным и спокойным.
Благодарю вас за оказанную помощь, доктор Грейнджер. Я, пожалуй, пойду, спустя минуту проговорил Драко, вставая с дивана и тут же падая назад.
Тебе нужно немного посидеть, Малфой, спокойно отозвалась Гермиона, поддерживая его и помогая ему сесть.
Что ты со мной сделала? Почему я не могу ходить?
Не волнуйся. Это небольшой побочный эффект от заклинания. Тебе нужно отдохнуть. Я принесу мазь, чтобы обработать порезы на твоем лице, проговорила она и скрылась за небольшой ширмой в поисках нужной склянки, но скоро вернулась и села непозволительно, даже для самой себя, близко к Малфою.
Чем это воняет? воскликнул Драко, когда Гермиона открыла банку с мазью. Ты сделала её из протухшего флобберчервя?
Как ты догадался? с улыбкой усмехнулась Гермиона. Если точнее, эта мазь сделана из слизи флобберчервя.
Малфоя передёрнуло.
Тогда, может, стоит воспользоваться обычным заживляющим заклинанием. Мне не хочется пахнуть этим, с отвращением произнёс Драко.
Ты всегда такой?
Какой?
Гермиона на долю секунды задержала на нём взгляд, после чего продолжила обрабатывать порезы.
Невыносимый, наконец подобрала она слово, которое со всей точностью описывало Малфоя.
Нет, не к счастью для тебя, только по выходным.
Она вновь взглянула ему в глаза, в них читалось неприкрытое веселье, а потом рассмеялась. Открыто и непринуждённо.
Всем известно, что слизь флобберчервя лучше всего заживляет такого рода раны, объяснила Гермиона.
Не всем, парировал Драко. Мне вот, например, эта непреложная истина открылась только сегодня.
Гермиона не видела, но чувствовала, как Малфой внимательно наблюдает за ней. И этот взгляд заставлял её руки беспорядочно дрожать, а сердце учащённо биться. Нестись бешеным галопом.
Откуда ты всё это знаешь? тон Малфоя стал серьёзным. Насколько я помню, на зельеварении мы не проходили тысячи и одного способа использования слизи флобберчервя в домашних условиях.
Гермиона улыбнулась.
Когда долго встречаешься с аврором, приходится изучать вещи, которые не нравятся, ответила Грейнджер, стараясь придать голосу уверенности.
Это было так ужасно?
Что именно? Изучать заклинания?
Нет. Встречаться с аврором?
Гермиона остановилась. Она не ожидала услышать подобное из уст Малфоя. Даже Гарри не стал бы задавать лишних вопросов, хотя Грейнджер сама никогда не делала из этого секрета. Тем не менее никто никогда не спрашивал её об этом. Никто никогда не интересовался у Гермионы Грейнджер, что она чувствовала, когда встречалась с Роном Уизли.
В любой другой ситуации, спроси
Малфой её об этом ранее, она не раздумывая послала бы его к черту, заявив, что это не его дело. Странно, но теперь Гермиона не видела в этом проблемы, зато смогла отчётливо разглядеть обычный человеческий интерес. Возможно, поэтому она ответила:
Дело было не в нём, а во мне. Я поняла, что мы слишком разные, чтобы быть вместе.
То есть, однажды утром ты проснулась и поняла, что больше не хочешь быть с человеком, с которым прожила семь лет? Так просто? приглушённым голосом спросил Драко.
Вообще-то, восемь.
Не в этом дело. Весь магический Лондон был уверен, что вы поженитесь. Все и ждали этой свадьбы, как третьего падения Волан-де-Морта. Но ты бросила его, а потом воспользовалась его к тебе отношением и переспала с ним, а наутро исчезла без каких-либо объяснений. Это так
Гадко, повысив тон, сказала Гермиона. Я знаю, спасибо.
Она перевела дыхание.
Во-первых, я объяснилась с Роном. Возможно, немного не так, как следовало бы, но я отправила ему письмо. А во-вторых, чтобы ты знал, Малфой, я абсолютно не горжусь тем, что сделала.
Я не это имел в виду. Я говорил о том, что манипулировать чувствами других это так по-слизерински. Ты уверена, что всё это время училась на нужном факультете?
Изначально шляпа хотела отправить меня в Когтевран, но я выбрала Гриффиндор, пожав плечами, призналась Гермиона.
Правда? искренне удивился Драко. Почему я этого не знал?
Ну-у-у, думаю, твоё предвзятое отношение ко мне и моим друзьям не давало нам возможности узнать друг друга поближе.
Малфой рассмеялся.
Да уж. Могу я спросить тебя ещё кое о чём?
Зачем ты спрашиваешь, если знаешь, что я могу отвечать только «да»?
Точно, бодро отозвался он, щёлкнув пальцами. Почему ты сказала Уизли, что спишь со мной?
Этот вопрос обрушился на неё как гром среди ясного неба, и Гермиона не понимала, что больше поразило её: то, что Малфой задал этот вопрос, или то, с какой интонацией он это сделал? Ни капли былой насмешливости. Казалось, перед ней всё тот же Драко, каким она знала его все эти годы: только глаза искрят неподдельной заинтересованностью, а в голосе ни намёка на сарказм, и на губах сияет искренняя улыбка.