И что прикажете делать в данной ситуации?
Вариантов было немного. Взять Грейнджер прямо посреди гостиной, чтобы у неё больше никогда не возникло желание провоцировать. Тем более его. Или же сделать то, зачем пришёл, и уйти. Он разрывался между тем, что нужно было сделать и между тем, что хотел. Решать надо было быстро, прежде чем у него сорвёт крышу, или прежде чем Грейнджер разденется окончательно.
Гермиона прошла мимо него и потянулась к молнии на юбке
Это был предел. Безоговорочная капитуляция.
Даже чаще, чем ты надеялась бы, за привычной иронией он пытался скрыть дрожь
в голосе. Насколько хорошо ему это удалось, он понять не мог.
Гермиона резко повернулась, открывая его жадному взору плавные изгибы изящной девичьей талии и практически оголённую зону декольте.
Похоже, он пропал
В комнате стало нечем дышать. Малфой до дрожи в ногах, до помутнения рассудка, продолжал бороться с собой. С этим наваждением. Волнующим и до одури прекрасным.
И стоило ему сделать шаг, как Грейнджер словно очнулась и резко потянулась к лежащей на диване блузке, чтобы прикрыться. Весьма вовремя Потому что ещё мгновение и Драко растерял бы последние остатки самообладания. Чуть не сорвался бы. Совершил бы непоправимое. Клокочущие внутри душераздирающие чувства волшебным образом вытеснили все мысли, оставив сводящую с ума пустоту. И желание Настолько явное, что Малфой не сомневался: Грейнджер его наваждение.
Что, несколько не по плану, Малфой? как укол на его обвинения в кабинете.
Да что же с ним творится? Почему в последнее время все его самостоятельные решения играют против него же самого
«Говори, что хотел сказать, и уходи. Немедленно», безостановочно повторял он про себя.
Оставаться здесь нельзя Уйти? Кажется и вовсе невозможным, потому как ноги словно заколдованы. Обездвижен и возбуждён. Казалось, хуже быть не может.
Грейнджер, я хо оказывается может.
Провальное «хочу тебя» чуть не слетело с языка. Ему показалось, как от его слов Гермиона слегка дёрнулась.
Я хотел поговорить, наконец твёрдо сказал он.
Но вместо ответа хлёсткий удар, приводящий в чувство. Она тяжело дышала и, судя по всему, была очень зла. В полумраке комнаты её зрачки казались огромными. Возможно, и пощёчина, и прожигающий насквозь взгляд отрезвили Малфоя. Но, к его несчастью, ненадолго. Потому что стоило ему вновь посмотреть на дьявольски злую Грейнджер, как желание обладать ей неимоверно усилилось.
Малфой потёр пылающую от удара щёку и сделал шаг ближе, заставляя Гермиону отступить. Дежавю какое-то Его волновало только одно: за что? Ведь он ничего ещё не сделал.
За то, что пялился, глухо отозвалась Гермиона, отвечая на его мысленный вопрос. А теперь убирайся, я не желаю с тобой ни о чём разговаривать.
Она развернулась, чтобы уйти, как вдруг сильная рука настойчиво притянула её обратно.
Драко стоило неимоверных сил продолжать смотреть в эти дерзкие и ненавидящие его глаза. Он непременно съязвил бы, если бы не приходилось удерживать Гермиону и сдерживаться самому. Грейнджер упиралась, пыталась вырваться, но руки Малфоя сжимали её плечи всё крепче и крепче.
Да послушай же ты, начал он. Грейнджер, я пришёл извиниться
Эти слова оглушили обоих; и Гермиона замерла, уставившись на него.
Возникло две больших проблемы: во-первых, кусок ткани, который Гермиона так отчаянно прижимала к груди, упал; во-вторых, Малфой стоял слишком чересчур непозволительно близко от неё. Настолько близко, что их лица разделяли какие-то жалкие сантиметры.
Драко был на грани. Эти полуоткрытые губы, горящие глаза, тяжёлое дыхание, вздымающаяся грудь А он стоял и смотрел, и во рту внезапно пересохло
Я пришёл извиниться, вновь повторил он. Я знаю, что обидел тебя. Мне
«И где слова, когда они так нужны?»
Я не должен был говорить то, что сказал. Я сожалею. Ты слышишь меня?
Она слышала. Всё. От первого до последнего слова.
Гермиона машинально заправила волосы, совершено позабыв о своём внешнем виде. А Малфой ждал. Чего? Возможно, слов. Каких? Гермиона не знала. Ей самой не помешало бы собраться с мыслями. Проблема состояла в том, что в присутствии Драко этого сделать не получалось.
А он тем временем поднял упавшую блузку и протянул ей со словами:
Прости.
Гермиона обескураженно уставилась в окно, сознавая, что нужно что-то ответить. Хотя бы банальное «я принимаю твои извинения, Малфой», но продолжала молчать. У неё просто не нашлось нужных слов. Да и как иначе? Как она могла что-либо говорить, когда всё, что она знала, всё, во что она верила, тут же куда-то исчезло? Словно что-то изменилось Вселенная взорвалась, разлетелась на куски, а потом вновь соединилась, но в другом порядке.
Гермиона закрыла глаза и постаралась дышать ровно, чтобы наконец утихомирить учащённое биение сердца, а когда открыла
Малфоя уже не было. Лишь языки зелёного пламени в камине предупредили её о том, что гость уже ушёл. Получила, что хотела.
А сердце продолжало стучать
Глупое.
Неужели надеялось, что он вернётся?
Нет отчаянно нуждалось в этом
Глава четвёртая
который вдохновил меня на написание главы, когда я уже было отчаялась. Спасибо тебе!!!