Ему представилось, что он в далекой
экспедиции, на пустынном берегу океана открыл развалины неизвестного города и вот теперь ждет корабль, который должен привезти людей и машины для раскопок...
Саша глянул вперед, обшаривая глазами спокойную гладь воды, и вдруг увидел, что там, на самой середине озера, что-то движется.
Ребята, смотрите, чего это? крикнул он.
Все взоры разом обратились туда. Кто-то плыл прямо к ним, уверенно взмахивая руками, и белые бурунчики, порождаемые его движением, нестерпимым блеском вспыхивали в лучах солнца. Вот стала видна голова, широкие плечи, загорелые мускулистые руки, взлетающие над водой. Вот пловец встал на дно и двинулся к берегу. С каждым шагом все выше поднималось над водой его стройное, похожее на бронзовую статую тело.
Ребята сразу узнали его. Это был Сафар, их новый вожатый. Молчали, ожидая, что будет дальше. А дальше все было очень просто. Стерев с лица капли воды, Сафар улыбнулся доброй улыбкой и сказал приветливо:
Здравствуйте, ребята. Вы из этого лагеря?
Из этого. Ну и что? за всех ответил Альфред.
Ничего, давайте знакомится. Я Сафар, ваш пионервожатый.
А мы знаем, сказал Саша.
Ну, тем лучше, Сафар прошелся взад-вперед по берегу, неспеша поднимая и разводя в стороны сильные руки. Потом сел на песок, оглядел ребят и сказал, ни к кому не обращаясь:
Устал... всю весну по горам лазил, отвык от воды. Второй раз за лето купаюсь.
А мы здесь с утра до ночи из воды не вылезаем, похвалился Алмаз.
Ну, значит, плавать здорово научились? Все плаваете?
Да нет, не все, сказал Саша.
Не беда, научитесь. А чемпион кто же у вас?
Жердь! Жердь! раздалось сразу несколько голосов. Он, знаете, как плавает! Лучше вас, наверное.
Альфред недобрым взглядом окинул товарищей, и они разом замолчали. Кто-кто, а уж сам-то Альфред сразу понял, что ни силой, ни умением ему не тягаться с Сафаром. Но понимал он и другое: если сейчас он открыто признает свою слабость его положению признанного вожака будет нанесен жестокий удар. Поэтому и молчал.
А Сафар, как нарочно, подсел поближе к Альфреду, оценивающим взглядом окинул его долговязую фигуру и сказал добродушно:
Ну что, чемпион, проводишь меня на ту сторону? А обратно по бережку вместе придем?
Альфред помедлил с ответом. Он был действительно смелым мальчишкой. Мог, не раздумывая, броситься скулаками на сильнейшего противника. Мог повести своих верных дружков в налет на колхозный сад. Но, совершая эти «подвиги», он всегда знал, что за его спиной стоит не меньше дюжины преданных ему ребят, готовых принять на себя и самые тяжелые тумаки, и самые суровые обвинения дежурного по детской комнате милиции. А здесь, если он поплывет, никто не придет к нему на помощь в трудную минуту. Здесь только на себя он может рассчитывать. И отказаться нельзя. Откажешься, и сразу, пусть не у всех, но хоть у одного мелькнет мысль: «Струсил!». А тогда конец его атаманству, конец его власти, конец обожанию ребят, к которому он привык и которым гордился. Быстро взвесив все эти обстоятельства, Альфред понял, что отступать ему некуда.
Они поплыли. Сафар не спеша, бесшумным медленным брассом, рассекая воду подбородком низко опущенной головы. Альфред широкими саженками, высоковскидывая руки и с каждым ударом чуть не на полкорпуса выскакивая из воды.
Симпатии ребят, провожавших их взглядами с берега, были, конечно, на стороне Альфреда.
Молодец, Жердь, молодец, жми! Покажи ему, как плавать нужно. Поднажми еще! Мо-ло-дец! Мо-ло-дец!
Подбодренный восторженными криками ребят, Альфред «поднажал». Руки быстрее замелькали над водой. Крики ребят постепенно затихали за спиной.
Уверенный в том, что он далеко опередил вожатого, Альфред обернулся и тут же увидел Сафара. Он плыл следом, в полутора метрах, все так же неторопливо работая руками и так же уверенно раздвигая подбородком воду. Не меняя темпа, Сафар подмигнул Альфреду и показал ему большой палец.
Альфред понял: ему не о том надо думать, чтобы доплыть до берега первым, а о том, как бы не отстать.
Почувствовав усталость, Альфред снизил скорость. Он думал, что вот теперь-то Сафар и обойдет его, но тот, видимо, не собирался этого делать. Те же полтора метра по-прежнему разделяли пловцов, и Сафар снова показал Альфреду большой палец.
«Не лучше ли вернуться», мелькнула мысль. Но больше половины пути позади, и теперь одна дорога вперед.
С каждым взмахом рук плыть становилось труднее. Альфред уже не выскакивал из воды. Руки, с трудом поднявшись над головой, как плети, падали на воду, поднимая тучи брызг. Но он все-таки плыл вперед, испасительный берег медленно приближался. По берегу к месту
финиша бежали ребята. Толстый Саша, как всегда, плелся позади.
Усилием воли заставив себя собраться, Альфред прибавил темп и вдруг почувствовал, как бешено забилось сердце. Ему показалось, что не в груди оно бьется, а где-то в горле. Горячим комком зажало глотку. Дышать стало нечем, в глазах потемнело. Руки беспорядочно забили по воде. Он хотел крикнуть, но сразу захлебнулся. И тут теплая рука Сафара подхватила его, спокойный голос произнес прямо над ухом:
Спокойно, парень, без паники. Все в порядке. Выше голову, дыши ровнее...