(С ужимкой берет билет и читает.) Каспадин Станицын.
Горский(Станицыну). Ну, расскажите нам что-нибудь, Владимир Петрович!
Станицын. Да что вы хотите, чтоб я рассказал?.. Я, право, не знаю
Горский. Что-нибудь. Вы можете говорить всё, что вам в голову придет.
Станицын. Да мне в голову ничего не приходит.
Горский. Ну, это, разумеется, неприятно.
Вера. Я согласна со Станицыным Как можно так, вдруг
Мухин(поспешно). И я того же мнения.
Станицын. Да покажите нам пример, Евгений Андреич; начните вы.
Вера. Да, начните.
Мухин. Начни, начни.
M-lle Bienaimé. Oui, commencez, monsieur Gorski.
Горский. Вы непременно хотите Извольте Начинаю. Гм (Откашливается.)
M-lle Bienaimé. Hi, hi, nous allons rire.
Горский. Ne riez pas davance. Итак, слушайте. У одного барона
Мухин. Была одна фантазия?
Горский. Нет, одна дочь.
Мухин. Ну, это почти всё равно.
Горский. Боже, как ты остер сегодня!.. Итак, у одного барона была одна дочь. Собой она была очень хороша, отец ее очень любил, она очень любила отца, всё шло превосходно, но вдруг, в один прекрасный день, баронесса убедилась, что жизнь в сущности прескверная вещь, ей стало очень скучно она заплакала и слегла в постель Камер-фрау тотчас побежала за родителем, родитель пришел, поглядел, покачал головой, сказал по-немецки: м-м-м-м-м, вышел мерными шагами и, кликнув своего секретаря, продиктовал ему три пригласительные письма к трем молодым дворянам старинного происхождения и приятной наружности. На другой же день они, разодетые в пух и прах, поочередно шаркали перед бароном, а молодая баронесса улыбалась по-прежнему еще лучше прежнего и внимательно рассматривала своих женихов, ибо барон был дипломат, а молодые люди были женихи.
Мухин. Как ты пространно рассказываешь!
Горский. Любезный друг мой, что за беда!
M-lle Bienaimé. Mais oui, laissez-le faire.
Вера(внимательно глядя на Горского). Продолжайте.
Горский. Итак, у баронессы были три жениха. Кого выбрать? На этот вопрос лучше всего отвечает сердце Но когда сердце Но когда сердце колеблется?.. Молодая баронесса была девица умная и дальновидная Она решила подвергнуть женихов испытанью Однажды, оставшись наедине с одним из них, белокурым, она вдруг обратилась к нему с вопросом: скажите, что́ вы готовы сделать для того, чтоб доказать мне свою любовь? Белокурый, по природе весьма хладнокровный, но тем более склонный к преувеличению человек, отвечал ей с жаром: я готов, по вашему приказанию, броситься с высочайшей колокольни в свете. Баронесса приветливо улыбнулась и на другой же день предложила тот же вопрос другому жениху, русому, предварительно сообщив ему отвей белокурого. Русый отвечал точно теми же словами, если возможно, с бо́льшим жаром. Баронесса обратилась, наконец, к третьему, шантрету. Шантрет помолчал немного, из приличия, и отвечал, что на всё другое он согласен, и даже с удовольствием, но с башни он не бросится, по весьма простой причине: раздробив себе голову, трудно предложить руку и сердце кому бы то ни было. Баронесса прогневалась на шантрета; но так как он может быть немножко более ей нравился, чем другие два, то она и стала приставать к нему: обещайте, мол, по крайней мере я не потребую исполнения на деле Но шантрет, как человек совестливый, не хотел ничего обещать
Вера. Вы сегодня не в духе, monsieur Горский!
M-lle Bienaimé. Non, il nest pas en veine, cest vrai. Никарашо́, никарашо́.
Станицын. Другую сказку, другую.
Горский(не без досады). Я сегодня не в ударе не всякий же день (К Вере.) Да и вы,
например, сегодня То ли дело вчера!
Вера. Что вы хотите сказать? (Встает; все встают.)
Горский(обращаясь к Станицыну). Вы не можете себе представить, Владимир Петрович, какой мы вчера удивительный вечер провели! Жаль, что вас не было, Владимир Петрович Вот mademoiselle Bienaimé была свидетельницей. Мы с Верой Николаевной более часу вдвоем катались по пруду Вера Николаевна так восхищалась вечером, так ей было хорошо Она так, казалось, и улетала в небо Слезы навертывались у ней на глазах Я никогда не забуду этого вечера, Владимир Петрович!
Станицын(уныло). Я вам верю.
Вера(которая всё время глаз не сводила с Горского). Да, мы были довольно смешны вчера И вы тоже уносились, как вы говорите, в небо Вообразите, господа, Горский мне вчера читал стихи, да какие всё сладкие, задумчивые!
Станицын. Он вам читал стихи?
Вера. Как же и таким странным голосом словно больной, с такими вздохами
Горский. Вы сами этого требовали, Вера Николаевна!.. Вы знаете, что по собственной охоте я редко предаюсь возвышенным чувствам
Вера. Тем более вы меня удивили вчера. Я знаю, что вам гораздо приятнее смеяться, чем чем вздыхать, например, или мечтать.