Первая мировая война
Германский солдат, верный традициям, мужественно выполнял свой долг в этом массовом убийстве. В атаку за атакой под Льежем (до того, как туда были подтянуты крупнокалиберные орудия), при Монсе, где их встретил убийственный огонь английских стрелков, на Марне и на Ипре воины в остроконечных шлемах упрямо шли вперед в тесном строю, чтобы тысячами быть повергнутыми на землю. Один бельгийский офицер так описывал их атаку на внешний пояс крепостных укреплений Льежа: «Они не сделали даже попытки разредить строй, но шли шеренга за шеренгой практически плечом к плечу, прямо под наш огонь, который выкашивал их. Павшие солдаты громоздились одни на других, как ужасная баррикада из мертвых и раненых, которая вскоре стала закрывать прицелы наших винтовок»
Пехотинец 1914 года в форме серо-стального цвета и островерхой каске, обтянутой холстиной
Позиционная война, последовавшая за провалом большого наступления 1914 года, привела к патовой ситуации все армии Западного фронта. Изобретательность германских ученых и инженеров создала поразительные новые виды оружия, боевые отравляющие вещества и огнемет современную аналогию греческого огня, а минометы и гранаты стали, наряду с более традиционным вооружением, считаться оружием, совершенно необходимым для ведения современных военных действий. Со свойственной им тщательностью немцы разработали и оборонительные системы, ставшие своего рода образцовыми, лабиринты траншей, пересеченных ходами сообщения, заграждения из колючей проволоки, опорные пункты, пулеметные точки и подбрустверные укрытия.
После первых недель войны, уже перейдя к обороне, германский
солдат, находясь в относительной защищенности за импровизированными укрытиями из заполненных песком мешков, был способен нанести больший урон противнику. Общие германские потери на Западном фронте с августа 1914 по ноябрь 1918 года оцениваются в 5 383 000 человек, тогда как потери союзников по антигерманской коалиции составили 8 175 000 человек. Оценивая эффективность германского солдата как воина, Черчилль в своей книге «Мировой кризис 19111918 годов» писал: «На всем протяжении войны немцы ни на одном из ее этапов никогда не теряли больше личного состава, чем французы, с которыми они сражались, а зачастую и наносили им вдвое больший ущерб».
Переход к позиционной войне вызвал к появлению в германской армии новых формирований «ударных групп», разработанных офицерами-фронтовиками. Суть этого нововведения заключалась в использовании в ходе атак небольших групп отборных бойцов, хорошо вооруженных и подготовленных, в отличие от массы солдат, действующих на широком фронте. Одна из таких групп насчитывала девять офицеров, двадцать унтер-офицеров на сто рядовых. Самые мелкие подразделения были очень небольшими один офицер или унтер-офицер и от четырех до восьми рядовых. Система эта представляла собой не просто увеличенную в масштабе систему патрулей, общую для всех армий, но и воплощала радикально новую концепцию, которая главную роль отводила отдельно взятому бойцу, а упор делался на молодость, инициативу и физические качества солдата. Такие ударные группы дислоцировались за траншеями, к которым они доставлялись непосредственно перед атакой на грузовиках. В немецкой «Военной энциклопедии» воин «ударной группы» охарактеризован следующим образом: «Все его чувства обострены и напряжены, он всегда готов получить и нанести удар, он сосредоточен на себе и на том, что ему предстоит свершить вместе со своими товарищами, на которых, он знает, он может вполне положиться. Он больше не сражается с энтузиазмом и не мечтает подняться в атаку, распевая «Германия превыше всего». Он сражается с хладнокровием профессионала, которое не покидает его даже в моменты предельного профессионального напряжения».
Пехотинец 1918 года в полевой форме без обшлагов или пуговиц, в стальной каске и с противогазом в металлическом футляре
В конце XIX начале XX века германские вооруженные силы получили новое измерение: было принято решение увеличить ранее незначительный германский военно-морской флот и превратить его в силу, уступающую только флоту британскому. Интенсивная подготовка личного состава и великолепное оборудование частично возместили недостаток традиций, а громадный германский торговый флот и рыболовные суда обеспечили военных ядром квалифицированных моряков. И хотя осторожный адмирал Джелико, командовавший британским Гранд Флитом, отнюдь не был воплощением легендарного «духа Нельсона», тень векового превосходства англичан на океанских просторах тяжким гнетом давила как на германских морских военачальников, так и на самих моряков. Незначительная победа англичан в Гельголандской бухте, спустя всего лишь три недели после объявления войны, в ходе которой германцы потеряли три легких крейсера и эсминец, а ущерб англичан был весьма незначительным, лишь сгустила эту тень. И все же германские моряки сражались доблестно, ведя огонь из своих орудий, пока корабли еще держались на воде, а затем шли ко дну с громовым «Ура!» в честь кайзера и фатерланда.
Германские командиры, в большинстве случаев, демонстрировали инициативу и умение, а германский артиллерийский обстрел был выше всяких похвал. Остается, однако, открытым вопрос: были ли германские моряки, каждый в отдельности, столь же стойки под огнем, как и их противники в британском военно-морском флоте? Так, например, в ходе Ютландского боя огонь крейсера, на котором развевался флаг адмирала Франца фон Хиппера, был исключительно точным в самом начале сражения, но, когда англичане, потеряв два из шести своих крейсеров, все же пристрелялись и начали наносить удары по немецким судам, эффективность немецкой артиллерии заметно упала.