Конечно, этот прецедент к данному случаю не совсем подходил. При встрече я все же пожурил Б. И. Фигурина. Офицер стоял, понурив голову. Стыдно было помощнику начальника политотдела за свою промашку. Зато в конце нашего разговора, когда я выразил Фигурину признательность за проявленную инициативу и смелость, он сразу преобразился. Глаза засветились радостью, плечи расправились, и весь его облик снова излучал энергию. Ушел старший лейтенант окрыленный, с гордо поднятой головой.
Правильно ли я поступил тогда? Думаю, что правильно. Во всяком случае, последующие ратные дела Фигурина убедительно показали, что это был отважный воин, прекрасный организатор, словом, настоящий комсомольский работник, а его «огрех» в поведении носил случайный характер.
После разговора с Фигуриным я срочно выехал на КП армии с твердым убеждением родившийся
в 33-й бригаде почин по использованию в бою трофейных фаустпатронов заслуживает поддержки со стороны Военного совета армии. Генерал-майор П. М. Латышев внимательно выслушал мой доклад и одобрил высказанное предложение. По его указанию был подготовлен проект приказа войскам, который обязывал командиров корпусов, бригад и отдельных частей организовать сбор фаустпатронов и вооружить ими прежде всего мотострелков; выделить в каждом подразделении инструктора и обучать бойцов и командиров применению этого оружия в оборонительном и наступательном бою. Приказ сразу же был подписан и незамедлительно отправлен в штабы соединений и армейских частей.
В связи с этим приказом мы провели совещание работников политотдела армии и редакции армейской газеты. На нем были конкретизированы задачи политработников, военных журналистов по пропаганде и распространению боевого опыта воинов 33-й мотострелковой бригады. Все выступившие на совещании были единодушны в одном: в этом деле должен свое веское слово сказать комсомол. Раз его представители первыми проявили инициативу значит, ему и карты в руки.
Комсомольских работников армии не надо было агитировать. Николай Пастушенко и Самет Абейдуллин всегда охотно подхватывали все новое, любили оперативные и конкретные задания, где можно было применить свои организаторские способности и отличиться. И за это поручение они взялись, засучив рукава. Сначала сами освоили приемы стрельбы фаустпатроном, а на следующий день провели практическое занятие со всеми работниками политотдела армии. Каждый офицер сделал один-два выстрела по каменной ограде и подбитому вражескому танку.
Затем Пастушенко и Абейдуллин лично обучили правилам владения трофейным оружием комсомольских работников соединений и частей. А те в свою очередь стали организаторами изучения фаустпатронов в частях и подразделениях. В этой связи хочется добрым словом вспомнить активных, инициативных и неутомимых в работе помощников начальников политотделов по комсомольской работе: в корпусах майора Верещагина, капитанов Столь и Масленникова; в бригадах капитанов Леонова, Антощенкова и Богданова, старшего лейтенанта Векшина, лейтенантов Новожилова, Левицкого; комсоргов полков и батальонов лейтенантов Бурова, Кучерука, Киселева, Казакова, младших лейтенантов Дихнова, Ефимова, Панина, Ульянова, Балихина и многих других. Благодаря их усилиям полезное начинание быстро распространилось по всей армии.
Подчеркивая заслуги комсомольских вожаков, я вовсе не хочу сказать, что они вершили все дела. Организацией изучения личным составом фаустпатронов конечно же занимались и командиры, и политработники, и партийные активисты. Они умело направляли энергию молодых в нужном направлении и всегда воздавали должное их заслугам.
Не стояли в стороне армейская и корпусные газеты. Под рубрикой «Оружием врага по врагу!» они систематически публиковали статьи, заметки, в которых шла речь о конкретном опыте применения нашими воинами трофейных фаустпатронов, назывались герои боев.
Немецкие фаустпатроны здорово нас выручили. Во-первых, наступавшие стали меньше ощущать нехватку противотанковой артиллерии и особенно боеприпасов, подвоз которых по-прежнему осуществлялся с большим напряжением сил. Во-вторых, мы успешно отражали многочисленные и яростные танковые контратаки, особенно западнее Арнсвальде, о чем еще будет идти речь.
Сопротивление противника возрастало. Он все чаще предпринимал многочисленные контратаки танками с пехотой и артиллерией. Каждый метр продвижения вперед стоил нам неимоверных трудностей. Упорство врага было понятно. Немецко-фашистское командование старалось любой ценой удержать Померанию, дать возможность сосредоточиться там своей ударной группировке для нанесения контрудара по войскам 1-го Белорусского фронта.
Ожесточенные бои развернулись за город Бан. На этом направлении действовали правофланговые части 1-го механизированного корпуса, в частности, 19-я механизированная бригада, усиленная самоходно-артиллерийским полком. Начальник политотдела бригады подполковник Н. П. Турко рассказывал мне о напряжении и драматизме тех боев, о стремительности, напористости личного состава в наступлении, стойкости, непоколебимости в обороне, когда приходилось отражать контратаки противника. И здесь, как всегда, пример мужества и отваги показывали коммунисты и комсомольцы люди первой шеренги во всех делах и начинаниях.