С этого плацдарма войска армии должны были развивать наступление с целью прорыва померанского УРа в его южной части. Для организации переправ на реке корпусу придавалась 18-я мотоинженерная бригада и 4-й понтонно-мостовой полк. Командующий артиллерией армии генерал-майор Г. Д. Пласков уже направил туда 198-ю артиллерийскую бригаду.
Генерал Кривошеин оценил обстановку, принял решение в отдал начальнику штаба полковнику В. В. Ершову необходимые распоряжения. В передовой отряд выделялась 219-я танковая бригада, находившаяся во втором эшелоне корпуса. За ней должна была двигаться 35-я механизированная бригада.
Когда передовой отряд пройдет здесь? спросил командующий, посмотрев на часы.
Полагаю, через полтора часа, ответил комкор.
Хорошо, проверим, как красноградцы умеют поворачиваться, улыбнулся Богданов.
Затем командарм поделился с генералом Кривошеиным своими наметками по дальнейшему использованию механизированного корпуса и других соединений армии для прорыва Померанского укрепленного района. В заключение сказал:
Ну что ж, Семен Моисеевич, красноградцам выпала честь первыми ворваться в логово фашистского зверя. А там до Одера не так уж много: полторы сотни километров. Еще полсотни и Берлин.
Думаю, задачу свою выполним. Конечно, с вашей помощью, товарищ командующий
Ты о какой помощи речь заводишь? генерал Богданов принял серьезный вид. Саперов и артиллеристов даем по целой бригаде. Да еще понтонно-мостовой полк. Когда ты имел такие средства усиления? То-то. А саперы у Вандышева какие! На Пилице за семь часов построили деревянный мост на 130 метров
С горючим плохо, товарищ командующий.
Знаю, помогу. Сегодня должен подойти армейский транспорт. Твоему корпусу дадим в первую очередь Еще в чем нужда?
Меня особенно беспокоит этот УР, начал рассуждать Кривошеин. Что мы имеем для разрушения долговременных огневых сооружений? В армейской артбригаде самый крупный калибр пушки 122 миллиметра. Ее снаряд дот не возьмет. Тут надо что-то помощнее.
Правильно. Но в корпусе есть свои тяжелые САУ-152, вот и используйте их. Да, кстати, по нашим разведданным, в УРе имеются железобетонные сооружения «панцернергеймы», которые ты прорывал в 1940 году. Мы все учли. Думаю, не забыл, как это делается.
Да, было дело, ответил Кривошеин, незаметно поглядывая на наручные часы.
Вот и хорошо. Надо думать, как добиться внезапности, чтобы с ходу ворваться в этот проклятый УР. Это задача задач. Главное разведка, ее необходимо вести и днем и ночью, на широком фронте. И, конечно, требуется хорошо подготовить людей, настроить их. Видишь начальник политотдела армии приехал помогать вам в этом деле
Прошло около полутора часов. А на шоссе тишина. И не слышно, и не видно танков 219-й бригады.
Где же твой передовой отряд? уже раздраженно спросил командующий. Дорога каждая минута. Погода сегодня нелетная, так что вражеская авиация не могла помешать частям корпуса совершить маневр.
Будут в срок. Мои комбриги никогда не подводили, ответил Кривошеин.
Вскоре послышался нарастающий гул. Командир корпуса облегченно вздохнул и оживился. Все вышли к шоссе. В северном направлении двигались танки 219-й бригады. В башнях боевых машин стояли командиры и, прикрыв ладонью, словно козырьком, глаза от слепящего колкого снега, внимательно наблюдали по сторонам. Увидев знакомую фигуру командарма и стоящего рядом командира корпуса, танкисты лихо отдавали им честь.
Хорошо идут, с удовлетворением отметил Семен Ильич.
Вдруг один из танков свернул с шоссе и остановился. Командир бригады полковник Е. Г. Вайнруб подбежал к командарму с докладом.
Молодцы! Умеете быстро совершать марш-маневр. Объявляю благодарность всему личному составу вверенной вам бригады, сказал командующий и крепко пожал руку Вайнрубу.
Генерал Кривошеин дотошно расспрашивал комбрига, как обстоит дело с горючим
и боеприпасами. И только после этого начал уточнять боевую задачу бригады. Затем последовали дополнительные указаний командарма.
Состоялся и у меня короткий разговор с подошедшим начальником политотдела бригады подполковником Космачевым. Первым делом поинтересовался настроением танкистов.
Настроение у всех бодрое. Готовы выполнить поставленную задачу, ответил Космачев. И командиры, и политработники, опираясь на партийный и комсомольский актив, провели во всех подразделениях беседы о чести и достоинстве советского воина. Опытные воины выступили перед молодыми, рассказали о взаимодействии с пехотой, особенностях боя в городе Я уже не говорю о партийных и комсомольских собраниях. Короче, мы стремились использовать любую возможность для политического влияния на личный состав.
А как обстоят дела с выдачей партийных документов?
Этот вопрос был задан не случайно. Дело в том, что побывавший в бригаде не так давно секретарь армейской партийной комиссии подполковник Д. В. Багаев обнаружил серьезные недостатки в работе бригадной партийной комиссии и политотдела. Здесь несвоевременно рассматривались заявления о приеме в партию и происходили задержки с выдачей партийных документов.