При организации прорыва главное внимание мы обратили на изучение построения обороны противника, системы ее огня, расположения артиллерии и резервов. Для сбора информации о противнике развернули широкую сеть круглосуточных общевойсковых и артиллерийских офицерских постов наблюдения. Активно велись поиски и боевая разведка переднего края вражеской обороны. Все это позволило нам составить довольно ясное представление о ее слабых и сильных сторонах. Хорошая организация всех перечисленных выше мероприятий прежде всего заслуга офицеров Б. Т. Иванова, В. П. Черепанова, П. С. Василенко, С. Е. Кузьмина.
В ходе ночных поисков разведывательных подразделений и разведки боем, проведенных на многих участках, были захвачены командные высоты, балки, перелески, весьма удачные для сосредоточения и развертывания войск.
С большим знанием дела командующим и штабом артиллерии армии спланировано артиллерийское наступление. Непосредственную помощь в этом нашим артиллеристам оказал заместитель командующего артиллерией Красной Армии генерал-полковник артиллерии М. П. Чистяков. Артиллерийская подготовка атаки, продолжительностью почти 3 часа (170 минут), планировалась на глубину главной полосы обороны противника (68 км). К ней привлекались кроме штатной и приданной армии артиллерии артиллерия и минометы 1-й и 5-й гвардейской танковых армий, что дало возможность создать очень высокую плотность огневых средств до 230 орудий и минометов на километр фронта.
С целью обеспечения централизации управления огнем и перехода к децентрализации и поддержке массированным огнем частей и соединений в стрелковых полках первого эшелона создавались артиллерийские группы прямой наводки по 1520 орудий различных калибров и полковые артиллерийские группы в составе 24 дивизионов. Дивизионные артиллерийские группы имели по 34 дивизиона. Артиллерийская дивизия прорыва составляла армейскую артиллерийскую группу.
Исключительно интересным и поучительным был график артиллерийской подготовки, который включал мощные огневые налеты продолжительностью от 5 до 15 минут, период полного молчания, период методического подавления целей в сочетании с залпами реактивных минометов и ударами штурмовой авиации по опорным пунктам, огневым позициям и резервам противника. Последний огневой налет должен был вестись с нарастающим темпом огня (до технически возможных пределов) и закапчиваться залпом реактивных минометов с последующим переходом артиллерии к постановке огневого вала.
Такое построение артподготовки не позволяло противнику правильно определить момент начала атаки нашей пехоты и танков. Поддержка атаки пехоты и танков предусматривалась огневым валом по траншеям первой позиции, а сопровождение боя в глубине последовательным сосредоточением огня по очагам сопротивления противника и его контратакующим резервам. Я лично да и другие общевойсковые командиры в ходе этой работы узнали много нового в искусстве планирования артиллерийского наступления.
Непосредственная авиационная подготовка и поддержка атаки возлагались на штурмовую и бомбардировочную авиацию 2-й воздушной армии генерал-лейтенанта авиации С. А. Красовского. Штурмовые и бомбардировочные соединения должны были эшелонированными и сосредоточенными ударами громить войска, артиллерию, штабы и резервы противника в пределах главной и второй полос вражеской обороны.
Дивизии получили для прорыва полосы до 3 км. Для того чтобы атака переднего края обороны и прорыв первой позиции прошли успешно, танки непосредственной поддержки пехоты были приданы стрелковым
полкам первого эшелона, а не дивизиям, как это было раньте. Кроме того, как я уже отмечал, в этих полках создавались артиллерийские группы по 1520 орудий для ведения огня прямой наводкой.
Совершенно новым делом была для нас организация обеспечения ввода в прорыв танковых армий. Эту проблему мы решали совместно с командующими танковыми армиями генерал-лейтенантами танковых войск М. Е. Катуковым и П. А. Ротмистровым и с их штабами. Обоих танковых командармов особенно волновали два вопроса: выделение абсолютно свободных от каких бы то ни было войск маршрутов движения для танковых корпусов к рубежу ввода в прорыв, а также надежное огневое обеспечение танкистов во время развертывания на этом рубеже.
Действительно, вопрос с маршрутами был очень сложный. На относительно узком участке шириной до 10 км должны были двигаться одновременно четыре танковых корпуса (первые эшелоны танковых армий), которым требовалось минимум четыре, а нормально восемь маршрутов. Когда войска общевойсковой армии находятся в исходном положении, то на всех дорогах и маршрутах действует строжайший режим регулирования движения. Но мы знали, что, как только начнется атака, все устремятся вперед и очень трудно будет уследить за тем, чтобы маршруты, выделенные для танкистов, не были бы кем-то заняты. Тогда было принято решение колонны бригад первых эшелонов танковых корпусов заранее подтянуть ближе к атакующей пехоте и танкам, на удаление 23 км от них. В этом случае маршруты танкистов уже никто не мог бы занять.