Такого стечения народа я не ожидал, а вот наш бурмистр оказался молодцом, он все великолепно организовал и не только размещение гостей но организовал еще и угощения, резонно решив, что на этом можно заработать.
Молебен превзошел все мои ожидания, особенно мощь голоса нашего Владыки, который просто гремел над тысячами собравшихся.
В двенадцать часов началась посадка переселенцев на корабли, многие их них на молебен сошли на берег.
Посадка казаков потрясла меня до глубины души. Взять лошадей мы естественно не могли и здоровые взрослые мужики начали прощаться со своими скакунами. Такого количества мужских слез я в жизни не видел. Рыдать они конечно не рыдали, но слезы в глазах стояли у многих.
Половина казаков слезно просили оставить своих лошадей в наших имениях, а остальные, в основном донцы, просили отправить лошадей на Тихий Дон. Естественно я приказал просьбы казаков выполнить, тем более что это будет контролировать полковник Ерофеев. Он кстати тоже уронил слезу и все прощание казаков с лошадьми нервно похлопывал по шеи своего молодого жеребца.
Глядя на прощание казаков со своими лошадьми, я подумал, что надо на мызе сделать упор еще и на племенное коневодство и тут же сказал об этом бурмистру Василию.
В три часа дня я приказал провести поверку экипажей и пассажиров и в четыре часа дня мы начали отходить от причалов.
Николай отходил последним, Вероника до последнего момента была с ним. Глядя на брата с женой, Соня уронила слезу, ей это было знакомо провожать мужа за моря в беременном состоянии.
Глядя на Веронику, я подумал, что такие женщины были во все времена и им на самом деле надо поставить огромное множество памятников. Все таки мужики наверное никогда не смогут понять женщину, провожающую любимого мужа в неизвестность.
Последними от причала отвалили на шлюпке мы: Владыка Анатолий, Соня и я. Бурмистр Василий успел мне доложить, что все гости благополучно разъехались и бюджет мызы существенно пополнился.
Владыка Анатолий ни разу не ходил в море, но был спокоен.
Первым по праву шел «Геркулес», мы на «Дежневе» шли в середине, Николай на своем «Американце» шел последним. Он шел не капитаном корабля, а на правах адмирала эскадры.
Кильватерная колонна наших пароходов производила впечатление и меня даже наполнило чувство гордости, всё таки это дело моих рук. «Челюскин» проводил нас до Либавы, а затем развернулся и пошел домой, а мы взяли курс на Данию.
В Англии пароходы распределились по нескольким портам, заправится быстро в одном порту было просто нереально. «Дежнев» конечно заправлялся в привычном месте.
В Лондон я в этот раз не поехал, Федор ждал меня на причале. И первое, что я услышал от него после приветствия, была просьба разрешить съездить домой в Россию.
Хорошо, Федор. Я напишу Сергею Петровичу, он пришлет тебе двух человек, подготовишь их и на обратном пути пойдешь с нами в Россию, надеюсь только в отпуск. Я пока замены тебе не вижу.
Да меня здесь все устраивает, только вот иногда хочется в Россию, сходить в баньку, выпить хлебной с мужиками и бабу русскую хочу. Эти здесь все дюже умные. А мне русскую дуру хочется, я засмеялся, надо же ему баба-дура нужна.
А почему именно дура тебе нужна?
Не знаю, Алексей Андреевич, может быть потому что они сильнее любят, от такой философии я вообще по-детски закатился смехом.
Ну, позабавил ты меня брат. Но скажу тебе откровенно, ты не прав, умные тоже умеют сильно и правильно любить, Федор посмеялся вместе со мной и с трудом выдавил из себя.
Не спорю, ваша светлость, но мне нужна дура.
Хорошо будет тебе дура, а теперь давай рассказывай о делах, новости есть?
Да кроме письма из Америки нет, Федор передал письмо от Джо. Я его содержание примерно знал, мои поручения он можно сказать выполнил и там были подробности об организации иммиграции ирландцев и дозаправки наших пароходов.
А в клубе как?
Обычно, Федор пожал плечами, народ вспоминает как еще недавно кипела жизнь, а сейчас скучно. Таких ставок как были нет.
А что есть желающие опять рисково поиграть?
Да вы даже не представляете сколько их, из завсегдатаев каждый второй, слова Федора меня сильно озадачили, но ничего интересно я предложить не могу, никаких исторических событий до 1848-ого года что-то не припоминается. Независимость Техаса, если только. Да там все ясно на самом деле.
И тут мне приходит в голову потрясающая идея.
Федор, ты слышал что-нибудь о призе «Голубая лента Атлантики»?
Слышал конечно, об этом и братья Петровы рассказывали, да я и сам все разузнал.
И что, разговоры об этом идут?
Идут конечно. Так я вас, Алексей Андреевич, понял. Вы мне скажите, мы будем в этом участвовать?
Сто процентов нет. А победит, если будет честное соревнование, конечно корабль Брюнеля.
Да это ясно. Господа Петровы мне уже сказали, что инженеров ему равных нет, а вот если хочешь вылетить в трубу, то дай денег ему. Господин Брюнель в сметы укладываться совершенно не умеет.
Вот на этом давай и играй. А я покумекаю, времени у меня много, вернусь поговорим. Как вам без тетушки?
Живая душа была, без неё хуже. Так то все в порядке, за адмиральским имением присматриваем, прикомандтрованные делом занимаются, никто не балует. А вот химиков часто вспоминаем, наделали они тогда шороху. Тетушка даже герцога Веллингтона привлекла, вы бы видели его, когда он услышал просьбу вашей тетушки, Федор закатил глазки.