«Выходит - первый вариант», - с тоской посмотрела на мужчину.
- Ешь, Марийка, - переиначил моё имя. - Теперь всё у тебя будет хорошо. Комендант дал распоряжение оставить тебя при крепости, будешь помогать на кухне, - погладил как-то неловко своей лапищей меня по голове.
«Сразу видно, что никогда не имел дела с детьми. Даже не помог ребёнку спуститься с лежанки», - воображение рисовала безрадостные картинки.
Аромат каши манил, ничего вкуснее пробовать мне не приходилось. Рассыпчатая, распаренная, жёлтенькая и сладкая, но не привычной сладостью, а какой-то особой. Кусочек масла расплавился и смотрелся яркой лужицей на этой горке. Первые ложки проглотила с жадностью, а потом начала смаковать, прихлёбывая молоком в прикуску с хлебом. Осилить всю порцию не смогла, отстранила миску с сожалением.
- Ничего, Марийка, позже доешь, - улыбнулся ободряюще, видимо заметил мой взгляд. - Ты пока посиди в избе, можешь обживаться потихонечку, а мне бежать нужно на службу. Как освободиться Прохор, так сразу тебе покажет здесь всё и отведёт на кухню.
Окинул меня открытым голубоглазым взглядом. Крепкий
подбородок зарос чуть вьющейся густой и светлой бородой, немного широкий прямой нос и чувственные губы завершали образ красавчика.
"Где мои восемнадцать лет? Эх, гад он, но красив! Угораздило ведь попасть в тело малолетнего ребёнка", - отметила для себя с горечью, но тут же постаралась отогнать эти шальные мысли.
Только чуть позднее поняла, что лучше быть ребёнком от которого многого не ждут, чем взрослой и невменяемой девицей или женщиной.
- Буду вечером, хозяйничай сама, - дал волю моим действиям и направился на выход.
В ответ лишь смогла кивнуть и таким образом дала понять, что услышала его. Стоит о многом подумать, но исходных данных слишком мало, чтобы делать верные выводы.
«С одной стороны хорошо, что меня пристроят к кухне - голодать не придётся. С другой - я оказалась в теле ребёнка, который не может говорить. Не понимаю, как себя вести и где я вообще нахожусь. По внешнему виду местных людей можно определить, что это какое-то средневековье. Один пузырь на окне чего стоит. Язык вроде русский, но с какими-то непонятными словечками и оборотами. Только мой мозг каким-то непонятным образом эту речь преобразует в более понятную и привычную для моего восприятия - мистика! Как я с ними буду разговаривать и объясняться?" - вдруг вспомнила, что говорить то я не могу и сразу стало как-то грустно и обидно.
"Может это и выход, чтобы не выдать себя? Ведь я сейчас словно слепой котёнок", - следом пришла более здравая мысль.
В голове были лишь одни вопросы и ни одного ответа:
«С рождения у девочки этот недуг или в результате какого-то потрясения пропала речь? Где до этого жила девочка и куда подевались её родные?»
В голове сами собой всплыли выкрики, которые доносились с берега, когда Пронька меня вытаскивал.
"Не тот ли это Прохор, что спас меня? Нужно его как-то отблагодарить за своё спасение. Наверняка утонула бы, так как сил этому тельцу не хватило бы добраться до берега. Как вообще ребёнок оказался в воде?
Если предположить, что информация в выкриках достоверная, то выходит, что я теперь Камышина Манька или Марийка. Пока для меня это не принципиально. Кто его знает, как правильно? Сирота. Так как родные отчего-то умерли этой зимой.
У кого бы выпытать больше информации? Каким образом общаться с окружающими? Сомневаюсь, что кто-то знает язык жестов, тем более он мне самой не известен. Эх, попала...», - в очередной раз посетовала на свою невезучесть.
- Манька, ты дома? - услышала стук в дверь, которая со скрипом начала открываться. - Дядька Михайло наказал тебе всё обсказать и на кухню определить.
«И каким образом я должна тебе ответить?» - окинула его с возмущением и слезла с лавки с предельной аккуратностью.
- Чего застыла? Пойдём уже, - махнул в сторону двери. - Нет у меня времени с тобой возиться, - выдал с напускной важностью.
Вышло его рассмотреть теперь более внимательно. Высокий и худощавый с той юношеской нескладностью, что присуща всем подросткам. Вихры с небольшой рыжиной требовали приложить руки. Редкий пушок на бороде хорошо бы сбрить, а вот усики пробивались уже более оформленные. На меня взирали серые глаза с хитрым прищуром.
Долго заставлять ждать своего спасителя не стала и направилась на выход. Переступила высокий порог и оказалась в сенях. По бокам от дверей располагались лари, а на стенах висело какое-то барахло. Но Прохор не дал мне задержаться и всё хорошенько рассмотреть.
«Ну и ладно, позже гляну», - поторопилась вслед за парнишкой.
Яркое солнце резануло глаза. Проморгалась за пару секунд и окинула взглядом открывшуюся картину. Шок - это первая моя реакция на увиденное. Огромная территория огорожена высокими стенами из брёвен. Выделяются башни по четырём углам. Это уже позже Прохор объяснил мне, что они называются бастионами. Их всего изначально было четыре. Парень проводил самую настоящую и подробную экскурсию, словно девчушка здесь ни разу не была. Скорее всего, именно так и было. Осведомлённость парня поражала, но то трепетное отношение, с которым он рассказывал о каждом строении или уголке, говорило о сильном желании пацана быть сопричастным ко всему этому.