"Все это прекрасно, завтрак был, конечно, на славу, но хорошо бы перехватить и деньжат". Вынув новенький бумажник и раскрыв его, я деланно изумился: "Ах, какая досада! Эта вечная привычка платить за все не лично, а через контору, - в результате когда требуются деньги, то под рукой их не оказывается".
- Помилуйте, ваше императорское высочество, не извольте беспокоиться! - воскликнул пристав, хватаясь за бумажник. -
Сколько прикажете?
- Ну, что же! Буду вашим должником, - сказал я, снисходительно улыбнувшись. - Я беру у вас 100 руб. и прикажу прислать их с часами.
И свалял же я дурака, г. начальник! Мог бы и тысячу выудить, да как-то язык сболтнул не ту цифру.
- Эти деньги я хочу, уходя, раздать вашей прислуге, - сказал я приставу и спрятал сторублевку в карман.
Между тем слух о моем пребывании распространился, и когда я выходил от пристава, то застал у подъезда целый наряд полиции; тут же был приготовлен и автомобиль.
Вдруг откуда-то вынырнула женщина с ребенком на руках, и не успели городовые опомниться, как она бросилась к моим ногам.
- Тебе что, голубушка? - сказал я ей ласково.
- Ваше величество, явите Божескую милость, не оставьте сирот, - взмолилась она, - не дайте погибнуть!
- Да что тебе нужно? Кто ты такая?
- Да я жена стражника Михаилы Ворошилова. Он, изверг, бросил и меня и ребенка. Деваться некуда, хоть помирай с голоду.
Заставьте век за вас Бога молить!
- Послушайте, г. пристав, запишите ее имя. Я по приезде в Петербург поговорю с его высочеством принцем Александром Петровичем и, надо думать, устрою ее ребенка в один из приютов. Да, кстати, составьте, пожалуйста, список полицейских чинов сегодняшнего наряда!
Я желаю пожаловать околоточным надзирателям серебряные часы, ну, а городовым - хотя бы медали "за усердие".
Желая соблюдать инкогнито, я отказался от автомобиля и, благословляемый всеми, пешком направился к Соломенной Сторожке, где, усевшись в конку, отбыл в город.
Вот и все, г. начальник, какое же тут мошенничество?
- Самое настоящее, и я даже сказал бы, квалифицированное, так как для выполнения вашей преступной проделки вы воспользовались именем высочайшей особы. Ну, вот что. Суд разберется в этом деле; что же касается вашего незаконного пребывания в Москве, то обещаю вам сократить трехмесячный срок заключения до одного месяца, но при условии, что вы в точности повторите ваш рассказ в присутствии пристава К.
- Ох, г. начальник, избавьте меня от этой тягостной сцены!
- Как вам угодно, я сказал вам мои условия, а там ваше дело.
Александров поколебался немного, но заявил:
- Что ж, раз это необходимо, - я согласен.
На следующий день я вызвал к себе пристава К. Явился он в мундире и, не без некоторой тревоги, вошел ко мне в кабинет.
- Садитесь, пожалуйста. Скажите, правда ли, что князь Иоанн Константинович на днях посетил Петровско-Разумовское?
- Как же-с, г. начальник, я был удостоен высочайшего посещения, - сказал не без самодовольной улыбки пристав.
- Ах, вот как?! Какая, право, досада, что я вовремя не узнал о приезде его высочества.
- Да, конечно, но великий князь соблюдал строжайшее инкогнито.
- Скажите, всем ли он остался доволен, не было ли замечаний.
- О, нет! Все прекрасно обошлось, и даже его высочество изволил у меня откушать.
- Да что вы говорите?!
- Так точно, г. начальник, и
более того: великий князь обещал пожаловать мне золотые часы, а жене бриллиантовую брошь.
- Вот как?! А не обещал ли великий князь пожаловать вас гофмейстером?
- То есть как это - гофмейстером?
- Эх вы, доверчивый человек! - и я, позвонив, приказал ввести Александрова.
При его появлении К. сначала подпрыгнул, а затем, упав в кресло и раскрыв рот, бессмысленно на него уставился.
- Расскажите, Александров, как было дело.
И Александров подробно принялся за рассказ. Пристав, то краснея, то бледнея, внимательно слушал его, не шевелясь, точно в столбняке. Но когда рассказчик добрался до "ручки", то он не выдержал:
- Ну, уж нет! Вот это он врет! Ничего подобного не было, не верьте ему, г. начальник!...
Александров в административном порядке был выслан в Пермскую губернию.
Но коварная судьба решительно преследовала несчастного К.
Надо же было случиться, что вскоре после истории с "великим князем" главноуправляющий земледелия А. В. Кривошеин пожелал посетить Петровско-Разумовское. И каково было удивление градоначальника Андрианова, когда на его телефонное распоряжение приставу он услышал от последнего в ответ:
- Иди ты к черту со своим главноуправляющим! Раз поймали - и будет! Стара шутка!
Конечно, история разъяснилась, и К. отделался лишь понижением по службе.
Много позднее, уже в Крыму, во времена Врангеля, я встретил бедствующего К. и устроил его помощником начальника охраны одного из крымских городов. Я спросил его:
- Скажите по совести, теперь - дело прошлое, - целовали вы "ручку" или нет.
К. и тут принялся отнекиваться, но я, грешный человек, склонен думать, что не обошлось тогда без "лобзания длани".