В данном отрывке под «сильной передней частью» для лошади, видимо, подразумевается броня, но слабо верится, чтобы тяжеловооружённые воины, сражавшиеся плотным порядком, смогли пользоваться пращей. Поэтому надо рассматривать такие предписания как чисто теоретические рассуждения автора.
В том же трактате говорится, что строй арабской конницы состоял из пяти шеренг. В первой становились аль-мухадтары, имеющие уже перечисленное вооружение; во второй воины с длинными копьями, наподобие сарисы; третью шеренгу составляли всадники, вооружённые дротиками; за ними лучники и замыкали построение опять-таки тяжеловооружённые (195 т. 3, с. 135).
Вряд ли это построение часто использовалось на практике. Глубина строя, а также его состав могли быть самыми разными.
Псевдо-Маврикий говорит о боевой тактике, которую использовали арабы. Он называет её «африканской»:
«Африканское упражнение состоит в том, что боевой порядок строится в одну линию, причём средняя мера состоит из дефензоров, остальные же из курсоров. При наступлении, как бы для атаки, средняя двигается стройно, в порядке, как дефензоры, остальные же по бокам её, как курсоры. Потом, при повороте назад, одна мера останавливается, другая же быстро скачет, как бы к дефензорам; затем та, которая останавливается, двигается тоже к дефензорам, а первая повёртывается ей навстречу и проходит мимо неё, причём обе они будут обращены одна против другой, но не касаясь друг друга» (67, с. 89).
Более понятно объяснить это можно следующим образом. Легковооружённые двух фланговых мер, оставляя позади тяжеловооружённых, атаковали противника метательным оружием. Затем всадники одной меры поворачивали назад к своим катафрактам, вторая же в этот момент продолжала атаку, а, когда заканчивались стрелы и дротики отступала назад и менялась местами с первой ожидавшей своей очереди. Не исключено также, что обе меры могли образовывать «хоровод» на полосе между своими и неприятельскими построениями. Они становились «в хвост» одна другой и скакали по кругу, на ходу поражая противника метательными снарядами. Те из всадников, кто израсходовал все запасы стрел или дротиков, по команде выходили из круга, вновь вооружались в тылу своих дефензоров, а затем снова вливались в «карусель».
Такая тактика была особенно эффективна против малоподвижной пехотной фаланги. Разумеется, араоы применяли и другие методы.
Другие полагали, что они произошли от пяти любимых кобылиц пророка Мухамеда.
Особенно ценились неджинские кони, которых разводили в роде когейль. (Племя Неджи составляли 5 родов). Остальные же племена использовали неджинских жеребцов как производителей и получали полукровных коней, называемых гатиками (259 ч. 2, с. 3032).
Вообще, у арабов принято вести родословную коня не от отца, а от матери, в память о кобылицах Мухамеда.
Часть государственных земель была поделена на округа фемы и заселена стратиотами, свободными общинниками-крестьянами, из которых набиралось ополчение. Основой для образования этого военизированного сословия послужили военнопленные и специально приглашённые колонисты из разных народов: славян, армян, сирийцев, персов, готов, иллирийцев, то есть, людей, не понаслышке знакомых с военным делом. Налогами это сословие облагалось минимальными (только поземельным) и, видя все выгоды нового порядка, к колониям стали присоединяться местные крестьяне.
Вообще, понятие «стратиоты» существовало в Византийском государстве издавна. Они были известны ещё при императоре Юстиане (1, с. 205), но такого размаха, как в VIII в., стратиотское сословие не знало.
В мирное время общинники жили дома и занимались хозяйством, являясь на периодически проходящие военные сборы. В случае войны они были обязаны приходить на сборный пункт со своим вооружением и амуницией.
Во главе каждой фемы ставился стратег, который вёл учёт боеспособных воинов.
Правительство выплачивало определённую денежную сумму «рогу» каждому новому стратиоту на обзаведение необходимым оружием.
Большинство общинников составляло пехоту византийской армии, кавалерийские отряды укомплектовывались стратиотами, скорее всего, не более, чем на 1/4 от их общей численности; всадникам рога выплачивалась в большем размере.
Поскольку колонны старались селиться родами, поближе друг к другу, то на сборах, а также на войне, они были связаны, помимо боевых, ещё и родственными отношениями.
Император Лев VI в своей «Тактике» рекомендовал мобилизовать стратиотов с таким расчётом, чтобы кто-то из родственников обязательно оставался дома и вёл хозяйство, снабжая воинов всем необходимым (245, с. 89).
Среди стратиотов, также как и в любом другом сословии, были бедные и богатые. И, если последние имели возможность закупить нужное вооружение и коня, то беднякам часто это было не по силам. Государство предпринимало некоторые меры, чтобы дать им возможность экипироваться. Например, на сборный пункт перед походом пригонялись лошади и свозилось снаряжение; там воин мог купить всё необходимое на сбережённые или одолженные деньги по относительно низкой цене. Иногда богатые стратиоты откупались от несения службы, выставив вместо себя одного или нескольких всадников за свой счёт. Количество снаряжаемых воинов устанавливал стратег, примерно зная сумму доходов откупающегося. Также вводилось понятие «синдота», когда два или несколько бедных стратиотов выставляли одного воина со снаряжением и конём. Однако часто разорившимся общинникам не помогали и эти меры; тогда их