Численность его могла быть разной, но в среднем 500 всадников. Вексиллатион делился на две алы, примерно по 250 воинов. Каждая ала состояла примерно из 4 турм, по 64 человека, а турмы делились на отделения нумерии, по 32 конника. Нумерия была разделена на ордины шеренги (283, с. 46).
Конница, соответственно, состояла из тяжеловооружённых катафрактов и следовавших за ними в строю остальных средне- и легковооружённых эквитов всадников. Из дошедших до нас можно привести названия скутарии щитоносцы, воины, вооружённые крупными щитами и цетраты (etrati), имевшие щиты небольшого размера цетры (283, с. 47).
Конных лучников римская кавалерия по-прежнему не имела, и поэтому командование было заинтересовано в их найме среди инородцев, которых теперь называли федератами .
Часто такие отряды нанимались со своими командирами, вооружением и организацией. Они также делились на тяжеловооружённых, которых римляне называли иначе клибанариями и гипосагитариев. Среди кочевых народов по-прежнему практиковалось наличие у клибанариев луков и стрел.
Подробное описание конницы такого типа есть у Аммиана Марцеллина:
«То тут, то там видны были закованные в доспехи всадники, которых называют клибанариями; покрытые панцирем и опоясанные железными полосами, они казались изваянными рукой Праксителя статуями, а не живыми людьми. Тонкие железные колечки, скреплённые между собой охватывали все части тела, приспосабливаясь к их изгибам, так что при каком угодно движении тела одеяние плотно облегало его части» (69, с. 98).
Вегеций рекомендует применять катафрактов в бою, но относится к ним довольно осторожно:
«Катафракты вследствие тяжёлого вооружения, которое они носят, защищены от ран, но вследствие громоздкости и веса оружия легко попадают в плен: их ловят арканами; против рассеявшихся пехотинцев в сражении они пригоднее, чем против всадников. Однако, поставленные впереди легионов или смешанные с легионерной конницей, когда начинается рукопашный бой грудь с грудью, они часто прорывают ряды врагов (12, с.
258).
Со времени реформы Адриана тяжеловооружённые всадники прочно заняли место в римском военном искусстве до конца существования Империи.
Можно смело сказать, что в целом тактика римской конницы не изменялась и в имперский период. Использовались те же приёмы. Часто всадников сопровождали лёгкие пехотинцы (12, с. 245). Конники могли спешиваться и т. д. Проводимые в дальнейшем реформы касались организационной структуры, комплектования и, в меньшей степени, вооружения.
Любопытный документ был найден в Алжире (30-е гг. 19 века) в местности Ламбезис. На каменной плите высечена надпись, сделанная по приказу легата Катуллина в память о смотре, проведённом в этом районе императором Адрианом.
Из текста видно, что в римской кавалерии существовали и пращники, хотя больше ни в одном источнике этих данных нет. Непонятно также, вёлся ли бой пращами верхом или в пешем строю.
«Тем более следует признать, что эскадрон своей напряжённой работой преодолел эти трудности и обнаружил свои отличные качества при выполнении предписанных упражнений, проведя ещё вдобавок к ним бой с пращами и с дротиками и проявив особенную ловкость в вольтижировке» (195 т. 2, с. 135).
Римляне, как и греки, не использовали лошадей для хозяйственных работ, поскольку стоили они гораздо дороже мулов, ослов или волов, а нагрузку выдерживали гораздо меньшую, но на войне кони были незаменимы. Подков римляне не знали и для сохранности копыт во время маршей и переходов по каменистой местности обували животным специальные башмаки солеи, которые с помощью ремней подвязывали над бабками (197, с. 58). Стремена тоже ещё не вошли в употребление.
В общественной жизни римлян лошадь всегда играла большую роль. Связано это было с войнами, а также с конскими ристаниями на ипподромах, смотреть на которые стекались многотысячные толпы людей. Недаром галльская богиня Эпона покровительница лошадей прочно вошла в пантеон римских богов.
Иногда образ коня связывался с какими-то фатальными неблагоприятными явлениями в жизни человека. Особенно знаменит был так называемый «конь Сея», о котором рассказывает Авл Геллий:
«Габий Басс в своих записках и ещё Юлий Модест во второй книге «Разных вопросов», рассказывает достопамятную и поразительную историю о коне Сея, я отмечу (лишь) то, что жил некий Гней Сей и имел аргосского коня, на чей счёт было единодушное мнение, будто бы происходил он из породы коней, принадлежавших Диомеду Фракийскому , которых Геркулес, убив Диомеда, привёз (затем) из Фракии в Аргос.