Какое ещё чувство?
Нет знаю, облизываю губы, может быть, голода. А может, что-то другое.
Голода, хмыкает Крыс, довольный до нельзя, это верно ты сказала!
То, что ему не по нраву, видимо, предпочёл не замечать.
Ну ладно, буду надеяться, что у Аркая всё в порядке.
Как здесь всё-таки загадочно и интересно
Мы ведь ещё увидимся?
Да, но только если пройдёшь завтрашнее испытание. А как ты это сделаешь отсюда? Да и не выспалась! Всё, собирай манатки и вали домой!
Я пытаюсь найти путь с помощью магии, но место здесь необычное, а усталость берёт своё.
Можно было бы попросить вьюжку помочь, но как-то неловко.
Слишком часто обращаюсь по пустякам.
Значит, решено останусь здесь на ночь. А утром решу, как выбираться.
Сооружаю костёр, устраиваюсь у него и слышу перестукивание будто сотни копыт.
И зловещий смех.
Глава 40. Откровения у костра
А потом произносит как ни в чём ни бывало:
Извини, Изольда!
И ужасающие звуки надвигающихся монстров сходят на нет.
За то, что я их не увижу? Или потому что их и вовсе никогда не было?
Он фыркает, слезает с моего плеча и устраивает у костра. Не знаю, можно ли так называть горящий в воздухе магический огонь, но всё же.
Так и хочется сказать: отойди от пламени, глупое животное, обожжёшься!
Но я, разумеется, сдерживаюсь.
Отчасти из вежливости, отчасти потому, что не просто так осталась здесь, а в надежде поговорить с ним с глазу на глаз.
Ну и, может быть, ещё раз увидеть Аркая.
Зачем хотел напугать меня?
Потому что у тебя в голове один снег, Изольда!
Ну так я, улыбаюсь, Изольда. Снег и лёд и всё что захочешь.
Да ну тебя
Мне кажется, он ругается просто для виду, а потому не бросит меня здесь, даже если я осмелюсь спросить:
Скажи, кто ты всё-таки такой? Не говори, что крыса, я знаю они не разговаривают.
С тобой не разговаривают? фыркает он. Тебе бы стоило что-нибудь в себе изменить, ведьма. С тобой даже крысы не разговаривают! Один я что ли такой дурачок?
Мне кажется, что ты тоже тролль. Ведь, если допустить, что твои слова не шутка, ещё я точно знаю, что у крыс нет магии. У тебя она есть.
Я маг среди крыс, точно так же, как ты ведьма среди людей.
Так, значит? А что насчёт того, что тебя слушаются тролли, а? Думаешь, я не заметила?
Это ничего обо мне не говорит. Но кое-что, он усмехается, говорит о троллях.
А мне кажется, это многое говорит о происходящем вокруг
Изольда! ревёт Крыс. Уже поздно, ты собралась всю ночь жевать со мной слова? Я могу так долго! О, поверь, очень долго. Но сможешь ли ты? Разве ты не устала сегодня?
Это большой секрет, да? Если такой большой, скажи мне, и я не буду приставать. Я очень ценю доверие. Ты можешь мне доверять. И если решишься рассказать и если нет.
Он цокает.
Ай, лиса! Ну хватит, никакого такого секрета нет! Я заколдован, как и многое здесь. Ясно тебе?
Заколдованный тролль?
Он вздыхает:
Человек.
И я в ответ, будто опасаясь спугнуть, лишь взглядом тихонько спрашиваю, что же всё-таки случилось.
Он запрокидывает голову к нижнему небу, будто задумавшись, а затем, кивнув самому себе, начинает рассказ:
Я был обычным мальчишкой, хотя тут же фыркает. Если выкладывать все карты на стол, пожалуй, я был хулиганом Знаешь, ничего особенного, задирал девчонок, которые мне нравились, затевал погромы в курятнике соседей с знакомыми мальчишками. Знаешь как оно? Яйца-то ворованные, да поджаренные на огне в лесу самые вкусные. Ну, может слова ещё говорил всякие не помню. И вообще, если так подумать, я был не так уж и плох.
Ты был ребёнком, шёпотом отзываюсь я. И уверена, что и хорошие поступки были.
Конечно, тут же подхватывает Крыс. Много всего! но в подробности не вдаётся. Но и вот как-то зимним вечером катался я на санях с горки. Все дети уже ушли, а я со своими поссорился. Уже не помню, из-за чего. Если честно, и их-то совсем не помню. Это было давно.
Он так говорит об этом, что мне становится не по себе.
Одно дело не помнить прошлого вообще.
Другое помнить в общих чертах, но забыть главное.
Крыс, должно быть, сильно тоскует
Не гляди на меня с жалостью, Изольда, ворчит он. А то не буду ничего тебе рассказывать! Нет, знаешь, я вообще не буду уже ничего рассказывать! Вылупила глазёнки свои голубые красивые.
Пожалуйста, улыбаюсь я, продолжай.
Он рыкает, но всё же
И вот, уже совсем темно стало а я всё катался. Пальцы заледенели. Было больно, помню, плакал, и это тоже было больно. Можно было бы пойти домой, но я был упрямый. Мне хотелось, чтобы за мной пришли, хотелось крикнуть, что никуда не пойду. Знаешь, как оно бывает?
Знаю.
Ну вот В конце концов я уже просто сидел, не двигался. И ко мне подошла женщина такая красивая Высокая, волосы светлые, глаза большие и жёлтые, как две луны. Она протянула мне руку и забрала с собой.
Ты умер?
Что? фыркает он. Нет, но мог бы, наверное, как та девочка
Какая девочка? выгибаю бровь.
Мне Джек рассказывал
Ёлка?
Она, отмахивается Крыс. То была могущественная ведьма, о которой у нас слагали легенды. Она меня отогрела, вылечила от уже было начавшейся лихорадки и оставила себе. Я скучал по дому долго. А потом перестал. Она стала мне матерью, а её дочь сестрой.