Книгу он оставил в беседке, а потом нашел там еще одну. Ночью полистал, невольно подумав, а не намек ли это со стороны прекрасной незнакомки. Потому что это был вульгарный роман со всяким скабрезностями вроде жарких поцелуев под луной и наглых мужских пальцев под дамской юбкой. Тоже, вообще-то, познавательно. Особенно для человека, который понятия не имеет, что делать с женщиной. Некоторые вещи его откровенно удивили, некоторые заставили задуматься, а кое-какие описания даже возбудили. Немного подумав, Томас счел, что познание реакций собственного тела - в его положении вещь совершенно необходимая, а то, что он при этом представлял таинственную Жозефину - ну так не медсестер же ему представлять, на самом деле!
2. Информация
- Доктор уверен, что вот это, - она небрежно тыкала пальчиком в томик, лежащий на перилах. - Должно возбудить мое естественное любопытство. Но пока оно возбуждает только отвращение. Мне кажется, что это совсем не нужная вещь, только, быть может, для рождения детей.
- Возможно, - пожимал плечами Томас. - Я из этих книг понял, что мужчина практически всегда испытывает определенные потребности... Но мне это, видимо, недоступно. Или тут здорово преувеличено значение интимной близости.
- Разумеется, преувеличено! - горячо воскликнула Жози. - Это же литература, а там так много всего - выдумка!
- Согласен с вами. Давайте оставим это непотребство и просто погуляем по саду? В самом деле, здесь такая красота, надо пользоваться моментом.
Они гуляли по дорожкам и аллеям, делясь впечатлениями. Здесь, действительно, было очень красиво. Эта лечебница явно была очень дорогая. Пациенты, которым не требовался круглосуточный присмотр, жили в отдельных домиках, могли ходить на обед или ужин в общий зал, а могли заказать еду в свой домик. К их услугам был небольшой открытый бассейн (который пока был пуст - все же не лето на дворе), качели, для мужчин - силовые тренажёры. Не было лишь библиотеки, очевидно, считалось, что душевнобольным людям она ни к чему.
Кроме Жози, Томасу пару раз удалось поболтать с безумным поэтом, но тот был по-настоящему болен: говорил только стихами и то бессмысленную ерунду. Неудивительно, что с Жозефиной они подружились: главное, было ее совсем не трогать - и она была тогда совершенно нормальной.
В один из дней она примчалась к нему в беседку, ломая руки.
- Томас, доктор сегодня сказал, что мое лечение очень прогрессирует, - выпалила она, едва не плача. - Он сказал, что через пару недель отпишет моему мужу и пригласит его сюда, а потом, если все сложится - выпишет меня домой!
- Так это же прекрасно! - радостно воскликнул Грин. - Свобода!
Но Жози отчаянно разрыдалась.
- Ты не понимаешь, мне нельзя домой. Я потенциальная убийца! Что, если я все-таки убью его, и меня тогда арестуют, а может быть, даже казнят! Ах нет, женщин не казнят...
- Полно реветь, - вздохнул Том, привлекая девушку к себе и укачивая в своих объятиях. - Рано паниковать. Может быть, ты увидишь мужа и полюбишь его всей душой.
- А может быть, я вспомню, что он изощренно измывался надо мной и довел до
сумасшествия, - сердито пробурчала Жози ему в плечо.
Том замер, вдруг понимая, что она совершенно спокойно переносит его объятия, а значит, решение доктора вполне объективно. Отчего-то от этой мысли стало горько во рту, и он ревниво прижал ее к себе чуть сильнее. Нет, он не хотел бы ее отпускать.
- Ты меня задушишь, - недовольно пробормотала Жози, ворочаясь в его руках, но не вырываясь. - Том, как думаешь, у дока должны быть записи? Ну, о нашем лечении, о прогрессе, о диагнозе...
- Однозначно, - кивнул Томас. - Предлагаешь взломать кабинет дока?
- Одна бы я ни за что не решилась, - покраснела Жози. - Но с тобой... мне не страшно. Я ведь была у него в кабинете, видела все эти ящики...
- Я вижу в темноте не хуже, чем днем, - сообщил ей Том. - Но кабинет заперт. Жози, у тебя ведь есть шпильки?
- Ну конечно!
Она вынула из гладко убранных пепельно-русых волос тоненькую металлическую шпильку, а Томас, повертев ее в руках, неожиданно для себя свернул из нее какой-то странный крючок.
- Вполне возможно, что я раньше был взломщиком, - задумчиво протянул он. - Знаешь, Жози... Если вскрывать кабинет, то сегодня или завтра. Тучи, туман по ночам. А ведь почти полнолуние, хороши мы будем, если нас заметят.
- Сегодня! - решительно заявила Жози. - Чем быстрее, тем лучше.
Они встретились ночью у главного здания и прокрались в кабинет врача (Томас, действительно, легко вскрыл дверь шпилькой).
- У тебя глаза светятся, - испуганно сообщила ему Жозефина. - Как у кошки в темноте.
- Бывает, - буркнул Томас, вскрывая один ящик за другим. - Кажется, нашел!
Жози ничего не видела во тьме, ей оставалось только слушать, как он читает громким шепотом:
- Томас Грин, мужчина, предположительно от тридцати до сорока лет, доставлен в клинику двумя неизвестными. С их слов Томас является: оборотнем класса рысь. Сексуальные предпочтения: мужеложец. Переломы рук и ног, открытая травма головы. Полная потеря памяти. Лечение... Так, это неинтересно. Мужчинами внесена оплата за пребывание Т.Г. в сумме 200 двойных империалов.