Он жив? Ну конечно! Никто не будет направлять оружие на уже мёртвого. Ура!
Губы, до того нервно сжатые, чтобы ненароком не пискнуть, невольно расплываются в улыбке. Жив, это уже хорошо!
Рядом с автоматчиками стоят еще два непонятных человека. В их руках нет оружия, но я прям нутром почуяла, что они опасны. Вот только чем? Скорее всего это Системщики.
И все слушают высокого статного военного. Он что-то говорит, затем, резко рубанув ладонью воздух, подходит к стоящему недалеко джипу. Хлопнула дверь, машина завелась и, чуть буксанув, выстрелив колесами горсть земли, уехала.
Часть солдат, стоящих у Стаса, ушли, но шесть людей с автоматами и один из странных Системщиков остались. Причем было ощущение, что они напряглись еще больше.
Водитель «Урала», выкинув бычок, спрыгнул с подножки. Обошел машину, пиная колеса.
Я замерла, увеличив маскировку на максимум. Неужели что-то почуял? Аккуратно поворачиваю голову, следя за его перемещениями. Вот он замер у левого заднего колеса и секунду спустя, услышав звук журчащей струи, я вспыхиваю от смущения. Чертов зассанец!
Изрядно намочив колесо, шофер, зевая и потягиваясь, полез обратно в кабину. Оборачиваюсь на группу охранников. О, там что-то происходит!
«Увлеклась ты, мелкая, журчащими мужиками. Самое главное чуть не пропустила».
Со Стасом что-то делали. Пригляделась. Его заковывали. Обматывали руки и ноги толстыми цепями, соединяли звенья навесными замками. Затем принесли с базы какую-то металлическую прямоугольную раму и растянули его скрюченное тело на ней. Притянули запястья и лодыжки к углам. Защелкнули на карабины, затянули поволокой.
К «Уралу» побежал солдат. Вместе с водителем они откинули задний борт грузовика, закинули на крышу свисающее полотно
тента. Это что, Стаса будут сюда грузить?
Подлезла к задней части машины и выждав момент запрыгнула внутрь. Куда спрятаться? Соображаю, где будет рама со Стасом, где будут охранники. А то, что они будут, сомнений не вызывало.
Вариантов, конечно, маловато. Первый уместиться где-то наверху. Но там почти не за что зацепиться. Рама, на которой закреплен тент, слишком неудобна. Особенно если придется держаться за нее длительное время. Второй забиться в кучу покрышек в конце кузова. И третий залезть под лавку.
В итоге выбрала нечто промежуточное между вторым и третьим вариантом: залезла под скамейку, максимально сдвинувшись к покрышкам. Включив маскировку с одного бока, замерла.
Вскоре подошли пыхтящие от натуги солдаты, тащившие раму с прикованным к ней командиром. Тяжело дыша, отдуваясь от заливавшего глаза пота, они грохнули железяку на пол и толкнули ее, отчего она уперлась в покрышку.
Лицо Стаса оказалось буквально в полуметре от моего.
Чертыхаясь, проклиная все на свете в кузов начали залезать автоматчики. Сердце забилось еще быстрее их тяжелые бутсы ходили от меня буквально на расстоянии вытянутой руки. Стоит им чуть завести ноги под лавку, и кто-то обязательно упрется в меня.
Стараясь производить как можно меньше шума, скрючиваюсь, пытаясь уменьшиться в размерах.
Хлопнул борт, брезентовый полог опустился, погрузив внутренности кузова в полутемноту. Завелся двигатель и машина, дернувшись, поехала.
Сначала трясло. Мы ехали по грунтовке, и грузовик подпрыгивал на кочках, трясся на неровностях. Я тоже тряслась. Но только от страха. Враги сидели совсем близко, и только тоненькая плёночка светоотражающей линзы скрывала меня от них. Одно неверное движение и меня раскроют. Зато опыт летел стремительным галопом. Еще пару часов в такой «компании», и я получу следующий левелап.
Наконец прыжки закончились машина выехала на трассу.
Я разглядывала Стаса. Пыталась уловить его дыхание, но все было бесполезно его грудь не шевелилась. Но он не выглядел мертвым. Не было в его лице того, чего-то неуловимого, что присутствует в мёртвом теле.
Охранники ехали молча. Один раз кто-то попытался заговорить, но его тут же осадил Системщик:
Этот хрен за минуту, в одинокого, раздолбал два наших танка. Вручную. Догадайся, что он сделает с нами. Так что, если хочешь жить, заткнись и не спускай с него глаз.
Дальше ехали в тишине. И долго. Так долго, что я, несмотря на неудобную позу и грозящую опасность, начала клевать носом.
Меня разбудил клаксон. Водитель грузовика кому-то сигналил, кричал, чтобы открывали. Затем, покружив немного, машина встала. Замолчал двигатель, хлопнула дверь, и шофер задолбил ладонью в кузов:
Приехали!
Солдаты зашевелились, засуетились, откинув борт, спрыгнули вниз. Подбежали еще люди, и рама со Стасом со скрежетом уехала в проем.
Напрягая затекшие мышцы, разгоняя в них кровь, я полезла следом. Наконец-то стемнело, и хотя двор, куда мы заехали, освещался фонарями, по углам хватало темных закутков, в которых я могла уютно устроиться.
По бокам темнели громады каких-то зданий, солдаты корячились с рамой, остальные не спуская оружия следовали за ней, а я кралась сзади. Спустились в подвал, гремели ключи, лязгали засовы. Узкие двери и коридоры. Матерящиеся люди, я почти ползущая вдоль стенки. Куча впечатлений.