Мидвак слушал, не перебивая, лишь его брови ползли вверх, а взгляд становился всё более острым и холодным, по мере того как открывалась картина произошедшего. Когда Ксавуд закончил, в комнате повисла звенящая тишина.
Ты сказал Мизгратак? Я верно услышал? переспросил Мидвак, медленно ставя бокал на стол. Его голос был низким и встревоженным.
Ксавуд уверенно кивнул.
Вот же ты дурак! воскликнул Мидвак, резко встав. Он начал расхаживать по комнате, жестикулируя. Ксавуд, ну почему ты не посоветовался со мной?! Да ты хоть знаешь, кто такой Мизгратак?! Это же один из самых мерзких гоблинов во всей Шарглутии! Он жадный, злопамятный и готов удавить даже за один медный зингл!
Мне доподлинно не известно, есть ли теневое правительство Шарглутии, но если оно есть, то Мизгратак точно будет в нём. Сперва Мидвак помрачнел, признавая влияние Мизгратака, но тут же внутренне усмехнулся. Его тон стал твёрже. Хотя я встречал гоблинов сильнее и влиятельнее него. Но я точно знаю, что связи в Дрюклааре у него повсюду среди охраны, среди чиновников, среди торговцев, в каждом банке. Его боятся все, кто знает. Он подставит ради своей цели даже родню. Он накопил целое состояние на крови и страданиях.
А ты, глупец, полез на него жаловаться! с грустью, смешанной с отчаянием, произнёс банкир, глядя на своего друга. Тебе несказанно повезло, что вообще остался жив! Он много раз так проворачивал дела, что его противники гнили в ямах или на рудниках. А он просто смотрел. Многие на его совести
Мидвак остановился посреди комнаты, скрестив руки на груди и сверля Ксавуда осуждающим взглядом. Он был в бешенстве, но не на Ксавуда лично, а на его наивность и на самого Мизгратака.
Ксавуд тяжело вздохнул.
Я тогда не думал о последствиях, Мидвак. Просто когда я услышал, что этот хочет выгнать Жмула это так несправедливо! Жмул столько лет честно работал, он порядочный гоблин! А что если завтра придут и за моим домом? В голосе Ксавуда промелькнул неприкрытый страх. Я верил, что надо что-то сделать. Я надеялся, что стража поможет. Что справедливость вообще существует. Я не знал, насколько он влиятельный, насколько мерзкий. Я был глуп, да. Очень глуп и наивен. Они преподали мне урок. Хороший урок, он слегка улыбнулся ожесточённой улыбкой, но почти сразу поморщился; любое движение мышц лица причиняло ему боль.
Но пришёл я не за этим. Тьфу на этого Мизгратака, будь ему пусто. У меня огромное горе, друг мой. Голос Ксавуда стал сдавленным, еле слышным. Моя Вирла Она умирает. У неё чёрная мокрота, судороги. Я пришёл и увидел, как с каждым вздохом её крохотное тельце содрогается от боли. Ей так мало лет, Мидвак, она ничего толком не видела. Жизненные силы покидают её. Срочно нужно вести мою крошку к докторам. Мою ситуацию ты знаешь денег на лечение у меня нет. Я прошу тебя, нет Я умоляю помочь спасти мою любимую дочь!
Слёзы наполнили глаза Ксавуда, и он уже собирался упасть на колени, как Мидвак остановил его, не дав этого сделать. Банкир, привыкший к чёткому порядку, не терпел подобного проявления слабости, но в его глазах читалась неприязнь не к другу, а к самому отчаянию, что заставило того рухнуть. Он вообще не любил сильные эмоции, считая, что они не приносят пользы.
Прекрати это, Ксавуд, довольно! Голос Мидвака был твёрд, почти суров, но беззлобен. Он взял друга за плечи и внимательно вгляделся в его заплаканное лицо. Слёзы не помогут твоей дочери. И мне не нужны. Я помогу.
Мидвак на мгновение прищурился, быстро перебирая в уме возможные решения и контакты тех, кто может помочь. Для него даже горе друга было задачей, которую нужно было решить максимально эффективно, минимизируя риски и затраты, но при этом сохраняя репутацию и дружеские связи.
Вот держи гринкл, произнёс он, уже нашаривая в своём кошельке золотую монету. Этого должно хватить на пару обследований и, возможно,
пару самых простых эликсиров. Вернёшь, когда сможешь. Только Мидвак сделал многозначительную паузу, его взгляд на миг стал исключительно банкирским, оценивающим, лишённым всяких эмоций. Только учти, Ксавуд, это всё, что я могу тебе дать. Больше, боюсь, ты просто не сможешь вернуть. А я не привык разбрасываться своими деньгами.
Ксавуд смотрел на монету, не веря своим глазам. Целый гринкл! Это была огромная сумма для него, почти месячный заработок, но для лечения дочери этого точно не хватит. Он помнил, сколько с него драли доктора, когда болела Блеза. Но даже эта монета вселяла в Ксавуда надежду.
Я слышал что-то про чёрную мокроту, если память мне не изменяет, это очень серьёзно, продолжил Мидвак. Его тон снова стал деловым, с лёгкой примесью обеспокоенности. Пусть завтра с самого утра Блеза возьмёт Вирлу и ведёт её к моему знакомому доктору Хаззару, в его частную лечебницу. Очень толковый доктор, многие коллеги с работы ходят к нему.
Ксавуд уже открыл рот, чтобы что-то сказать, видимо, про заоблачную стоимость частных лечебниц, но Мидвак, словно прочитав его мысли, лишь чуть заметно покачал головой и одёрнул его поднятой ладонью, не давая прервать себя.
Я напишу для него рекомендательное письмо. Это будет бесплатно. Банкир быстро подошёл к письменному столу, выхватил пергамент и перо, и ловкими движениями начал набрасывать письмо. Он не смотрел на Ксавуда, возможно, чтобы не видеть его благодарности, или чтобы не дать своим эмоциям взять верх.