Он вспомнил, как сам не раз страдал от притеснений.
Моя гордость не позволит мне стать частью этой гнили. Есть же хоть какая-то справедливость в этом городе, должна же быть! Пусть это глупость, но кто-то должен попытаться это остановить. Иначе здесь совсем не останется ничего, кроме грязи.
Не дождавшись Мидвака Поговорить с другом я всегда успею, а вот Жмула, беднягу, могут выселить уже завтра! Стоит поскорее обратиться к страже, чтобы они задержали этого Мизгратака с его тощим дружком. Ксавуд не выдержал. Чувство беззащитности толкнуло его к действиям. Он решил, что должен что-то сделать прямо сейчас. С этой мыслью гоблин ринулся к выходу. Время не ждало.
Он быстрым шагом направился к ближайшему посту стражи. По дороге гоблин лихорадочно обдумывал, как лучше изложить свою историю, чтобы его слова прозвучали убедительно. Прибыв на место, он застал двух широкоплечих стражников, лениво зевавших в тени навеса.
Я я хочу сообщить о преступлении! выпалил Ксавуд, едва отдышавшись. Он сбивчиво рассказал о диалоге толстого и тощего гоблина, о заговоре против Жмула, об угрозе выселения без всякой вины. В конце он подробно описал влиятельного гоблина, упомянув его имя Мизгратак.
Стражники переглянулись. Один из них, более молодой и крепкий, усмехнулся. Второй, постарше, со шрамом над глазом, тяжело вздохнул и покачал головой.
Слушай, парень, сказал стражник со шрамом, его голос был на удивление мягким для гоблина. Забудь, что слышал. Просто иди домой и забудь. Целее будешь, поверь на слово.
Но Ксавуд лишь крепче сжал кулаки.
Как я могу забыть?! Это несправедливо! Мизгратак нарушает все все неписаные правила! Вы же стража! Ваша работа защищать гоблинов, а не позволять им выгонять других из домов просто так!
В его голосе звучала искренняя, почти наивная вера в добро и порядок, так контрастирующая с окружающей действительностью.
Вы обязаны записать
это дело! Обязаны разобраться!
Молодой стражник раздражённо фыркнул, но шрамоглазый лишь вздохнул ещё раз.
Ладно, ладно, пусть будет по-твоему, буркнул он, доставая потрёпанную папку и перо. Как тебя, говоришь, зовут?
Ксавуд продиктовал своё имя, всё ещё пылая праведным гневом. Пока стражник постарше нехотя что-то записывал, он чувствовал прилив гордости наконец сделал правильный поступок!
Когда Ксавуд наконец ушёл, довольный собой, стражник постарше уже направился выбросить записанное. Молодой гоблин тут же злобно толкнул локтем своего напарника.
Ты что?! Совсем спятил? Записывать такое? А тем более выкидывать написанное, не доложив!
Шрамоглазый, "добрый" стражник, тяжело вздохнул и вернулся на место с папкой.
Да что с него взять? Мелкая наивная сошка. Хочет как лучше. Пусть его.
Нет, не пусть. Нас за такое самих сожрут! Мизгратак не любит шутить.
Ладно, вздохнул гоблин постарше, Знаю я, против Мизгратака не попрёшь, только хуже будет. Еще не хватало вляпаться из-за этого недомерка и совсем уже грустно закончил: Действуй как положено.
Молодой усмехнулся.
То-то же. По старой схеме, как всегда.
Довольный собой, Ксавуд шагал домой. Шаг был легким, грудь распирало от ощущения выполненного долга. Он представлял, как Мизгратака схватят, как Жмула оставят в покое. Картина была слишком красочная и радость от неотвратимой справедливости захлестывала его.
Он не успел дойти до дома, когда в переулке его толкнули в спину. Несколько крупных фигур выскочили из темноты. Прежде чем он успел хоть что-то понять, чугунный кулак врезался ему в челюсть, опрокидывая навзничь. Голова ударилась о грязный булыжник, и в глазах заплясали разноцветные искры.
Не суй свой нос куда не следует! прорычал один из нападавших, и тяжелый сапог со всей силы пришелся по ребрам Ксавуда, выбивая из него остатки воздуха. Он лишь захрипел, не в силах вдохнуть.
Мизгратака очернять он вздумал! добавил другой, и удар с хрустом пришелся по его ноге. Ксавуд, словно тряпичная кукла, отлетел в сторону, уткнувшись лицом в стену.
Вроде взрослый, а такой глупый. Будет тебе уроком! закончил третий, и еще один пинок, на этот раз в голову, на короткое мгновение погрузил его в кромешную темноту. Он чувствовал лишь тупую боль и горечь от соленого привкуса крови во рту. Звуки стихли, сменившись лишь глухим стуком его собственного сердца.
Боль была нестерпимой. Он свернулся клубком, пытаясь защитить голову, но удары продолжались, жестокие и безжалостные. Когда они наконец прекратились, Ксавуд лежал в грязи, разбитый и окровавленный. Он с трудом поднялся, цепляясь за стену, и, шатаясь, побрёл к своему дому, оставляя за собой кровавый след. Урок был усвоен.
Глава 3
Болван, отругал он себя, наивный болван! Как можно верить кому-то, как можно было отправиться к страже? Откуда вообще взялась эта мысль в моей тупой башке? Ясно же было, что у этого Мизгратака везде есть свои люди.
Но, конечно, скорость возмездия поражает: я даже не успел вернуться домой, горько усмехнулся гоблин. Стремительно работают, гады.
Мир жесток и несправедлив, решил Ксавуд. Мне нужно быть умнее. Хитрее. Есть только деньги. И власть.
На очередной ступеньке он вновь скривился от боли.