И тут я заметил, как поверх моего щита побежали зеленоватые пятна, как в тот день, когда нас посетили ниндзя
Пык!
В рубку вкатилась дымовушка, и тела японских офицеров начали падать на пол, как спелые груши.
Айко, густо забрызганная кровью по пояс, и чуть менее густо от пояса и до макушки, вошла в рубку, хищно поглядывая по сторонам.
Я обещал, что не буду препятствовать делать сеппуку.
Она покивала, высоко подняв бровки и сложив губки бантиком:
Обещал выполняй! Не препятствуй. Но я-то ничего не обещала, она усмехнулась, неприятно напомнив мне нашу первую встречу в ущелье. Посиди, я сама их свяжу. Твоё командование должно заинтересоваться такими шишками!
Она споро начала стаскивать в одну горку японское оружие, а обобранных вязать и укладывать рядком. И с какой лёгкостью она грузных дядек ворочала это ж моё почтение! Во силища, даром что на вид девчонка.
Перевернув лицом вверх того нарядного генерала, она довольно вскрикнула:
Илья! Позволь представить тебе Сиро Ямаду, второго генерала Великой Армии вторжения!
Так вот почему он мне знакомым показался!
Айко, а ты молодец! Она недоумённо взглянула на меня. Он же здорово похож на твой рисунок! Только у этого глаза сильней навыпучку.
Я старалась! мило улыбнулась она. Сама в кровище вся, ядрёна колупайка
Так, старательная ты наша, если ты закончила, то давай, приведи мне в чувство вон того шкета, я ткнул пальцем в переводчика.
А зачем?
За надом! Приказ начальства не обсуждается.
Интересно же, собралась надуться она.
Он тут всё должен знать. Выясним, есть ли у них громкоговорители или ещё какая система связи. Сирены там, может. Флаги.
Флаги точно должны быть! вскинулась Айко.
И как их выбросить?
Не знаю
Вот и буди.
СДАЧА
Переводчик пришёл в себя и принялся озираться по сторонам, не обращая внимания на стянутые верёвками руки. Увидел Айко, залопотал по-своему.
Именно, госпожа Айко, ответила она по-русски, ты не ошибся, голубчик. Но будем вежливы и станем говорить на том языке, который мы понимаем все трое. Сейчас я, видишь ли, немного занята, в этот момент она деловито стягивала руки очередному генералу, так что ответь господину Илье на все вопросы, которые он захочет задать. Правдиво ответь. Ты же не хочешь, чтобы мне вдруг пришло в голову тобой поиграть?
Переводчик страшно побледнел и вытянулся передо мной, выпучив глаза:
Готов ответить на все вопросы!
Эт ты молодец, похвалил я. Рассказывай давай, какая тут у вас сигнальная система для связи с мелочью, что под ногами топчется?
Для оповещения о появлении нового сигнала используется ревун, одновременно с ним вывешиваются флаги.
И как это делается?
Вот, пожалуйста, господин, переводчик коротко поклонился и указал на противоположную стену: вон тот пульт! Большая жёлтая кнопка ревун. А рычажки флаги. Одновременно можно подать до трёх сигналов.
Ну пошли, разберёмся.
В глазах пестрело от красок над каждом рычажке висел соответствующий ему флажок. Поразительным оказалось, что набор флагов у японцев был практически такой же, как и у нас, а значения все другие. Да уж, без переводчика мы бы нагородили.
Значицца так. Давай, жми ревуна и выбрасывай: «стоп машинам», «прекратить огонь» и белый. И без дураков мне. А то заставлю свои же потроха жрать.
Подошла лиса и молча остановилась рядом, улыбаясь. И её он, по-моему, боялся гораздо сильнее, чем меня.
Переводчик громко сглотнул и выполнил требуемое.
Ну и ревун у них был что надо! По размеру «Кайдзю», прямо скажем. Насколько нас прикрывали бронированные стены и мощные стёкла так всё равно сюда пробило.
Я смотрел на дрожащую руку переводчика. Флажок в повторяющихся косых жёлто-красных полосах всем стоять. Косой чёрный крест на голубом фоне прекратить огонь. И белый без пометок это как у всех, сдача. Сражение проиграно.
Вот и славно. Сядь вон туда, будешь жить. Айко, ты пленных-то малехо в себя приведи, а то головой скорбные никакому начальству они станут не интересны.
Ага, я живо!
Только этого парня тоже к стулу привяжи, что ли, а то больно рожа у него безумная сделалась, не нравится мне. Дёрнет ещё за что-нибудь, в мечтах уйти красиво.
Сядь прямее! велела лиса переводчику и живо примотала его к спинке стула. И бантик позади завязала. Откуда она только эти верёвки берёт?
Командирскую рубку окружало полукольцо бронированных окон. Сквозь них, хоть и с некоторыми искажениями, было видно, как постепенно останавливается бой, как замирают одна за другой японские машины, и из их распахивающихся люков выбрасываются белые тряпицы, вылетает личное оружие.
Но некоторые в горячке боя не видели и не слышали ничего, продолжали бежать, стрелять, рубиться Я нахмурился и сходил ещё раз нажал на ревуна, подержал как следует. Вернулся к наблюдению. Ну, почти всех проняло.
Единственное, вон там, в бывшем уже изломанном лесочке, целой кучей толкутся. Никак, на одного нашего наседают? А вокруг порублено-то сколько! Не разберёшь и наши, и японцы! Цельные горы громоздятся! Судя по суетливой ажитации япов, которые так и не услышали сигнал, наш ещё сопротивлялся, и они во что бы то ни стало стремились его добить. Со всех сторон бежали уже русские шагоходы но успеют ли Я вцепился в приборную панель, не замечая, что когти оставляют в ней глубокие борозды: