Во как я поскрёб затылок, решив не говорить мальчишке, что его уже чуть ли не прочат в новые светлые боги.
Мы поднялись на палубу, и на нас удивлённо уставились Виол с Креоной. Чародейка как раз отдохнула, чтобы снова спуститься вниз с ведром.
Громада, надеюсь, мы не тонем? с лёгким подозрением спросил Виол, прислушиваясь к звукам снизу, Земля ещё не скоро.
Я посмотрел на обрывки парусов, свисающие с мачт. Корабль уверенно шёл вперёд, а вокруг нас бурлила морская жизнь какие-то существа, подвластные Мавше, всё ещё помогали нам.
Бард всё же отправился вниз, чтобы убедиться, что уши его не обманывают. А Креона, устало потянувшись и глядя на запад, куда отступала ночь, сказала:
Мне надо будет заглянуть в Храм Холода, она вздохнула, Я не могу не посетить храм, проходя мимо. Это долг алтарницы.
Это большой крюк? спросил я.
Если в Хладограде нам дадут лошадей, мы даже получим фору
А если не дадут? выпалил Виол, чья голова появилась из трюма, А если, слёзы мне в печень, нас там ещё и посадят в темницу?
У, Моркатова стужь! Нечего скрашивать вечера с царскими жёнами, с усмешкой бросила Креона, И тогда не будет риска загреметь в темницу!
Громада! Виол умоляюще уставился на меня, Мне даже на этом берегу-то показываться опасно Я согласен ещё раз в Камнелом к той чародейке попасть, но только не в Хладоград! Царь Стоян с меня три шкуры спустит!
А царица? усмехнулся я.
Виол закатил глаза.
Да в том-то и дело, что она наверняка до сих пор жаждет встречи! он чуть не захныкал, Она до сих пор в меня влюблена
Лука внимательно слушал нашу перепалку, любуясь на безоблачное небо, где в лучах солнца играл светлый Кутень. Мальчишка вдруг сказал:
А мне мама говорила, что во всём надо искать хорошую сторону. Разве любовь это плохо?
Мы с Креоной рассмеялись, и я добродушно похлопал поникшего барда по плечу.
Ну вот видишь, я улыбнулся, Всё ведь не так плохо. Царь тебя в темницу, но его суженая найдёт способ проникнуть туда и спасёт тебя.
Или не спасёт, добавила чародейка, Но перед тем, как с тебя спустят три шкуры, гусляр, ты обретёшь счастье в объятиях любимой.
Да если бы это была настоящая любовь! возмутился бард, Я ж тогда совсем молод был и глуп! Пробовал всякое, и на ней тоже бардовские чары попробовал
Мы с Креоной переглянулись. Ох, не нравилась мне эта черта в Виоле, когда он вот так легко ломал чужие судьбы. А особенно не нравилось то, что он даже не пытался исправиться. Что и говорить, царский сын.
Погоди, гусляр, спросила чародейка, То есть, на царице Хладоградской сейчас твои чары?
Ну да У нас магия творческая, поймите вы! Я не мог не попробовать, душа поэта не вынесла бы сожалений, он выгнулся, прикрыв лицо ладонью, словно страдал от одной мысли, что мы его не понимаем.
Мой ответ не заставил себя ждать.
Тогда тебе по любому надо снять эти чары. Ведь получилось же с Петрой в Камнеломе?
Я решил не упоминать, что это именно я наложил магию забвения на чародейку земли. Кстати, такой же вариант мог прокатить и с царицей Хладоградской Правда, масштаб личности тут был поболее.
А мне мама тоже всегда говорила, что за свои дела всегда надо отвечать! добавил Лука.
Сам-сам-сам! прогавкал упавший на мачту Кутень.
Видит Маюн, как-то душно стало в это океане, не находите? проворчал Виол, спускаясь в трюм, Пойду посплю. Разбудите, как приплывём.
Я лишь хмыкнул. А потом, подняв глаза на цербера, сказал:
Может, уже хватит баловаться? Ну-ка мигом обращайся в тень, кому сказал!
Кутень тут же чихнул и словно сбросил с себя мерцающее облако, которое рассыпалось мириадой искр. На палубу приземлился громадный чёрный цербер, который недовольно мне протявкал:
Хам-хам-хам!
Я с превеликим удовольствием почуял, как Кутень вернулся в мою голову, и как мир раскрылся через его органы чувств. Эх, теперь бы ещё и Губитель Древа вернуть Только вот как?
Вам, надо, во-первых, занять своё тёмное место в пантеоне
богов, серьёзно ответил мне Лука, а потом, спохватившись, добавил, Мне мама так говорила.
Я не успел удивиться его моменту прорицательства, как Креона, подойдя к борту, вдруг вдохнула полной грудью морозный ветер и сказала:
Ну вот и родной берег.
Вдали и правда показалась полоска земли
Глава 25
Берег поднимался перед нами из океана огромным плато и тянулся в обе стороны, на сколько хватало глаз. Огромные волны, накатывая, разбивались о высокие скалы, и мне как-то сразу стало понятно, что высадиться здесь будет трудновато.
Надо сказать, с берега подул довольно тёплый ветер. В сравнении с морозной бурей, которая заставляла меня каждые полчаса оттаивать свои волосы, этот воздух, хоть и был холодным, но действительно будто отогревал. Да и солнце заметно припекало, навевая нам мысли, что всё не так уж и плохо.
Мы нашли внизу много припасов, Храмовники явно подготовились к плаванию, и даже собрали себе несколько узлов в дорогу. Даже Кутеню перепала сушёная рыба учуяв её запах, он растерял все мозги и только и делал, что приставал ко мне с требованием перекусить.
Я пару раз приставал к Луке с вопросом, что он имел в виду, когда прочил меня в тёмный пантеон, но мальчишка лишь пожимал плечами. «Не помню». У меня, конечно, были кое-какие мысли на этот счёт, но они меня, если честно, пугали.