Мисс МакГонагалл, улыбнулся он, благодарю, вы дали исчерпывающие ответы. Если бы вы не работали на меня, у вас были бы все шансы стать премьер-министром.
В уголках глаз МакГонагалл появились озорные морщинки.
Вы очень похожи на отца, мистер Поттер. Особенно, когда начинаете льстить.
Они сердечно распрощались, и Гарри открыл ноутбук. Он часто делал заметки. Записи помогали ему упорядочить мысли в голове и по-новому взглянуть на ситуацию. Лист бумаги, пусть даже электронный, был для него кем-то вроде советчика, потому что по-настоящему он не испытывал доверия даже к своему обретённому крёстному. Гарри вообще казалось, что доверие это глупое и неестественное чувство сродни желанию заниматься благотворительностью. Подачки расхолаживают в этом Гарри был убеждён. Тот, кто пользуется милостыней, неважно: денежной или эмоциональной, теряет способность бороться, отдаёт себя на милость и в зависимость. Это точно было не для него. Он хотел выстроить свою жизнь так, как сам хотел. Деньги и положение давали ему свободу, а чтобы заработать и то и другое нужно бороться, быть независимым.
Записав рассказ МакГонагалл, Гарри вспомнил о накрытом столике. Источавшие приятные ароматы блюда остыли, мясо стало напоминать подошву, а нежный салат букет цветов недельной давности. Гарри тяжело вздохнул. Он уже готов был съесть всё холодным стоя и всухомятку, хватая мясо руками, но тут в дверь снова постучали.
Гарри застонал про себя. Какой прок от кучи денег, если даже пожрать некогда?
Вернулась Гермиона. Гарри вопросительно взглянул на неё, торопливо глотая полупережёванный кусок мяса. Гермиона молча махнула в сторону двери, и Гарри кивнул. Тогда она пропустила в кабинет человека.
Северус Снейп окинул взглядом обстановку и пристально взглянул на Гарри.
Чёрные глаза встретились с зелёными, и Гарри снова потерял дар речи. Он забыл, что так и стоял у подноса с едой, а в руке у него был бифштекс. Снейп, вздёрнув брови, заметил это, и Гарри медленно опустил бифштекс на тарелку. Тщательно вытирая руки салфеткой, он чувствовал, как внутри всё дрожит. Почему этот человек каждый раз умудряется ставить его в нелепое положение? Ну что за Ну уж нет! Гарри не собирался дать этому Снейпу победить. Он задрал нос выше, его глаза усмехнулись, но ресницы на мгновение дрогнули. Гарри невольно выпрямил спину, чтобы оказаться одного роста со Снейпом, чувствуя, что хочет быть на равных даже в этом. Снейп был бледен, но смотрел на него в упор немного презрительно.
Это была яростная схватка. Ни один не отводил взгляда первым, и Гарри понял, что Снейп вообще не из тех, кто отступает. Гарри захватила эта дуэль. Он молчал, сжав зубы и понимая, что не сдаст позиций, даже если ему сейчас приставят пистолет к затылку. Как же и что теперь?.. Снейп продолжал смотреть на него не отводя глаз, а Гарри уже испытывал неловкость. Его глаза уже начинали слезиться, напоминая
морскую воду, а глаза Снейпа, казалось, выточены из чёрного агата. Да сколько же можно так стоять? У этого человека адское терпение!.. Стоит и молчит. И смотрит, как будто Гарри животное или насекомое, объект наблюдения натуралиста. Вдруг подумалось, что у него могла быть выпачкана в соусе физиономия, тогда он выглядел ужасно нелепо. А Снейп молчал и просто про себя потешался. Так? А внутри всё дрожало, так что Гарри понимал, что долго ему не выстоять. Он искал решение для этого смехотворного затянувшегося не-знакомства. Вот словами он мог гораздо больше, чем взглядом Гарри находился на своей территории, поэтому решил сменить тактику и поскорее превратить поединок взглядов в словесный.
Гарри сдался. Он сложил руки на груди, усмехнулся и протянул:
Профессор Снейп Наша мировая знаменитость
_________________________________
*Генеральный атторней аналог нашего генерального прокурора. Является министром, не включенным в состав Кабинета. В Англии отсутствует прокуратура в нашем понимании.
*Оmu di panza термин сицилийской мафии. Человек чести, поклявшийся не выдавать тайн «коза ностра».
*Директор публичных преследований что-то вроде нашего следователя прокуратуры.
*Вальтер Скотт по профессии был адвокатом.
Глава 8. После концерта
В целом, это было менее омерзительно, чем я ожидал, довольно сообщил он всем, проводя платком по потной лысине.
Многие едва заметно выдохнули. «Менее омерзительно» означало, что оркестр сработал на редкость слаженно и ещё пару дней Риддл будет пребывать в относительно благодушном настроении.
Я бы даже сказал, это было достаточно экспрессивно, добавил Риддл нехотя.
При этих словах Крэбб уронил свою валторну, Август Руквуд чуть не прокусил трость от гобоя, Нарцисса Малфой прищемила пальцы футляром от виолончели, а Макнейр, сдувая пылинки с головки флейты, от неожиданности дунул так, что флейта издала жалобный фальшивый писк.
Всё же нашему коллективу можно поучаствовать в весеннем выступлении на Трафальгарской площади, удовлетворённо подытожил Риддл свои слова, программу утвердим на следующей репетиции.
Северус, зайди ко мне. Надо кое-что обсудить.
Тот угрюмо кивнул, задумчиво глядя на скрипку. Все прошедшие годы он искал этот инструмент, надеясь выйти на убийцу своего названого отца. И вот скрипка снова в его руках. Как она оказалась у Петтигрю? Профессор исподлобья взглянул на суетившегося ударника. Он не видел Питера со среды, когда тот передал ему скрипку.