Аманда готова была поклясться, что никогда прежде не видела этого ребенка, но сейчас, вглядываясь в насупленное личико, она словно чувствовала мощнейший прилив нежности. Аманда смотрела на свое творение, а по щекам быстрыми потоками бежали соленые капли так жалко ей вдруг стало нарисованного парнишку, который был где-то там совершенно один, такой несчастный, никем не любимый. Она провела рукой по экрану. Острое, яркое желание обнять, приголубить ребенка бросало Аманду в дрожь.
Она нажала кнопку сохранения. Система попросила дать файлу имя. Аманда задумалась на секунду, а потом, уверенная в том, что подобрала самое подходящее название, вывела: «сын».
Монитор мигнул: иллюстрация была сохранена. В груди что-то кольнуло: мисс Уайт почувствовала, как какая-то невидимая нить оплела сердце и устремилась куда-то, просеиваясь через пиксели картинки, сквозь время и пространство, к мальчику, который ждал ее где-то там, во мраке.
Это было каким-то сумасшествием, но Аманда каким-то неведомым, абсолютно волшебным образом знала: все по-настоящему.
Мама тебя обязательно найдет.
* * *
Ночь время от времени разрывали сполохи за тусклыми узкими ставнями не на шутку разыгралась гроза. Аманда шла по мрачному пустому коридору. Она не помнила, как сюда попала, но это почему-то было неважным. Что-то смутно знакомое чудилось ей в этих темных стенах, в этом воздухе, наполненном запахами хлора, прогорклой овсяной каши и затхлой сырости. Наконец Аманда остановилась у последней двери. Она не знала, что скрывается за ней, но что-то подсказывало: она пришла куда нужно. Дверь со скрипом отворилась.
За окном сверкнула молния,
осветив небогатую обстановку. В маленькой комнате почти не было мебели только платяной шкаф и железная кровать. На кровати поверх серого одеяла сидел мальчик, обнимавший разбитые коленки.
Он поднял на Аманду испуганные черные глаза, и она все поняла. Она узнала его моментально этот затравленный взгляд, эти поджатые тонкие губки, эти темные волнистые волосы, зачесанные на левый бок. Аманда подошла ближе и опустилась на корточки, чтобы лица оказались на одном уровне.
Это ты? неверяще спросила она больше у самой себя, нежели у семилетки, во все глазенки рассматривающего гостью. Ей было тяжело поверить, что сейчас, спустя три года после того, как она нарисовала неизвестного сиротку, ей наконец удалось его обнаружить.
А ведь она облазила все форумы, оббегала все приюты и специальные учреждения, выискивая мальчика с картинки, сыскав славу поехавшей на всю голову шизофренички с глупой идеей фикс. Аманде Уайт было плевать на то, что про нее думают она полюбила ребенка с первого взгляда и должна была сделать все, чтобы найти его. Потому что точно знала, и неважно откуда она нужна ему так же сильно, как и он ей.
Мальчуган чуть нагнулся вперед, протянул ручку и дотронулся до ее щеки. Прикосновение было теплым и мягким.
Ты пришла за мной Чистый тонкий голосок подрагивал ребенок, казалось, вот-вот расплачется. Ты заберешь меня отсюда, правда? Ты же заберешь меня?
Конечно
Он метнулся к ней, она крепко обняла его, и по телу растеклось уютное ликующее тепло. Крохотные ручки обвили плечи Аманды, дыхание мальчика щекотало шею, а горькие детские слезы, которых он так и не сумел сдержать, падали ей за шиворот. Аманда лишь крепче прижала ребенка к радостно колотящемуся сердцу.
Конечно, я заберу тебя, солнышко! Я же так долго тебя искала! Она поцеловала мальчугана в висок.
Я знал! Билли Стаббс говорит, что я все сочиняю, что ты просто сон, но я был прав! Мальчик говорил, попеременно всхлипывая. Я рисовал тебя. Тут он немного отстранился, неуверенно и застенчиво всматриваясь в ее улыбающиеся глаза. Хочешь посмотреть?
Она кивнула, любуясь его серьезным маленьким лицом, тонкими пальчиками, горящими глазками-угольками. Они устроились прямо на полу. Мальчик протянул ей видавшую виды потрепанную папку и сейчас закусил губу, пытаясь скрыть волнение: ему было важно, чтобы она оценила его творчество. Аманда отогнула скобы, и из папки вывалился целый ворох листов. С каждого рисунка на женщину смотрела она сама, удивительно похожая, всегда улыбающаяся. На всех бумагах стояла чуть кривоватая надпись: «мамочка».
Голос Аманды дрожал, пока она ласково стирала слезы с взволнованного личика, обещая себе, что сделает все, чтобы у него больше не было поводов плакать.
Очень красиво, родной. Ты сможешь стать художником, если захочешь.
Он задорно улыбнулся.
Художник у нас ты. А вот я хочу быть волшебником.
Тогда ты им обязательно будешь.
"И я не удивлюсь, если ты им уже являешься. Ведь как-то мои руки, словно ведомые какой-то таинственной силой, нарисовали твое лицо на экране монитора. Как-то ты нашелся в этом не пойми где находящемся здании, в котором я очутилась сама не зная как. Каким-то одному небу известным образом ты попал в мое воображение, в мое сердце и теперь я заберу тебя, обязательно заберу, чтобы ты остался со мной навсегда".
Он пах молоком и луговыми цветами. Она обнимала его, вдыхая полной грудью запах детства, запах сбывшейся надежды на то, что кто-то придет и полюбит его одинокого, всеми брошенного малыша. Запах ее сына.